EM-ENGLAND

© Автор: Евсеев В.А.

The Carriers of the graduates of Oxford and Cambridge to and afterReformation.

Themost of graduates of Oxford and Cambridgemade thecarrierson the clerical posts to theReformation. They became the bishops, the head of the cathedral churches and the communities of friars.  On the lower level of this hierarchy were the notaries, the school teachers and the parish priests. The sons of gentry and prosperous townsmen used the universities for furthercarrier on the civil service for the rise of their social status afterReformation.

Особенностью развития университетского образования в средневековой Англии было наличие только двух центров — Оксфорда и Кембриджа. Тогда как на континенте их было гораздо больше даже в пределах одной страны. История английских средневековых университетов пока ещё недостаточно полно отражена в отечественной литературе, хотя в последнее время наметился определенный интерес к данной проблематике среди российских исследователей [1, С. 153, 160;2,3,4, 5, 6, 7, 8]. В то же время в англоязычной литературе имеется большое количество работ обобщающего характера по истории английских университетов[11, 24, 31]. Этот аспект, в частности, отражен в работе известногобританского исследователя Алана Коббана[13,Р. 423-446].

Фактически Оксфорд и Кембридж были монополистами в стране в области университетского образования в течение эпохи Средневековья и раннего Нового времени. Поэтому именно эти университеты являлись основными поставщиками образованных кадров для различных сфер жизни английского общества. В данном очерке мы обратимся к некоторым вариантов служебных карьер, наиболее привлекательных для студентов Оксфорда и Кембриджа до 1500 года. Конечно, только часть из них может быть прослежена. Кроме того, немалое количество студентов, посещавших университет время от времени, без цели получить степень, не оставили никаких свидетельств о своей возможной профессии. Но даже с учётом этих ограничений можно составить некоторое представление о деятельности университетских питомцев в английском обществе.

Очевидно, что церковь на всех уровнях и во всех своих проявлениях являлась главным работодателем для лиц с университетским образованием. Относительно самых верхних ступеней церковной иерархии — должностей епископов и настоятелей кафедральных соборов — оксфордский вклад намного превосходит кембриджский. Между 1216 и 1499 годами Оксфорд обеспечил 57 % от общего числа английских епископов, а Кембридж — лишь 10 %[9,Р. 27-28]. За последние четыре года XV столетия кембриджский вклад существенно возрос, в этот период соотношение выглядело следующим образом: 16 для Кембриджа и 31 для Оксфорда[10,Р. 69]. Тем не менее, на протяжении трёх веков кембриджское участие было более скромным и епископская кафедра являлась, несомненно, оксфордской прерогативой[26.Р,14-15]. Оксфордские и кембриджские назначения в первую очередь касались правоведов, оставивших далеко позади богословов и искусствоведов. Имевшие степень по гражданскому праву доминировали над теми, кто специализировался по каноническому, а также по обоим из них[9.Р.28]. Интересно, однако, то, что в XV столетии количество богословов, принявших епископский сан, было весьма значительным: 33 оксфордских теолога в сравнении с 50 законоведами и 10 кембриджских теологов на 18 законоведов и одного искусствоведа[10,Р.70]. Рост числа богословов отчасти мог объясняться увлечением Генриха VI теологией. Между 1443 и 1461 годами, в период его зрелости, 16 из 25 епископов, принявших сан, являлись богословами, предпочтение правоведам было восстановлено с 1461 года при Йорках и сохранялось в эпоху Генриха VII[15,Р.51-57].

Диспропорция между назначениями оксфордских и кембриджских выпускников на должность епископов повторялась и в избрании настоятелей кафедральных соборов. Между 1307 и 1499 годами 58 процентов деканских должностей принадлежали воспитанникам Оксфорда и лишь 10 — Кембриджа. Как и в случае с епископами, настоятели-правоведы значительно превалировали над теологами[9,Р.28]. Оксфордские и кембриджские питомцы пополняли ряды занимавших сеньориальные должности в английских кафедральных соборах подчинявшихся настоятелям, включая казначеев, наставников, канцлеров и их заместителей, а также пребендариев соборов и епархиальных архидиаконов[10,Р.70-76]. Кроме того, значительное количество выпускников этих учебных заведений добивались продвижения по службе в качестве ректоров, викариев, капелланов, священников и других представителей церковных учреждений. Из анализа записей кембриджского биографического журнала видно, что примерно одна третья кембриджских светских воспитанников могла рассчитывать именно на этот вариант карьеры[10,Р.77].

Большинство выходцев из монашеских общин в английских университетах возглавили ордена или их подразделения. Оксфорд, подготовивший 605 глав религиозных общих и их составляющих, в отличие от Кембриджа, где это число составило всего лишь 253 — свидетельство того, что последний являлся меньшим по численности — был весьма значительной фигурой[10,Р.67-68]. Высочайшей милостью считалась возможность получить образование в английских университетах, и ею награждались наиболее талантливые представители религиозных орденов.

Кроме карьеры на духовном поприще или в качестве школьного учителя, выпускники Оксфорда и Кембриджа, включая монахов, посвящали себя, главным образом, королевской, епископальной, дворянской и папской службе[9,Р.29-30]. Имеющиеся данные, однако, показывают, что внедрение воспитанников английских университетов в эти сферы деятельности до 1500 года было не столь интенсивным, как можно предположить[11,Р.196]. Как и в случае с епископским и настоятельским саном, правоведы достигали больших успехов в этих четырёх областях, чем каноники. Тем не менее, в XV веке кембриджские богословы играли заметную роль при дворе в составе штата, в качестве королевских клириков, а также на дипломатической службе. Другим направлением, притягивавшей скромный поток выпускников университета, являлась карьера нотариуса[11,Р.196]. В то время она была вполне естественной для бакалавров по гражданскому или обоим правам. Выпускники факультета искусств составляли исключение, и существует лишь несколько кембриджских примеров того, что они становились нотариусами без получения правоведческой степени.

Говоря о типичных карьерах питомцев средневековых английских университетов, можно взять для примера выпуск двух отдельно взятых колледжей — Кингз-Холла и Нового колледжа. Многообразные профессиональные достижения представителей Кингз-Холла, имевших весьма ограниченную связь с королевским двором, не поддаются чёткой классификации[12,Р.190-199]. Невозможно точно определить, сколько его выпускников было непосредственно задействовано на службе короне. Но имеются доказательства того, что число их значительно. Они трудились в архиве, казначействе, королевском суде и на дипломатическом поприще; были востребованы в качестве придворных королевы, управляющих королевскими владениями, лесничих и судебных уполномоченных; трое исполняли функции хранителей государственных свитков; один являлся лордом-хранителем малой государственной печати; другие — королевскими секретарями; и, наконец, один возвысился до положения лорда-хранителя большой государственной печати Англии. Выпускники Кингз-Холла пополнили плеяду государственных и придворных деятелей. Они реализовали себя в качестве секретарей короля, лордов-хранителей малой государственной печати, настоятелей королевской часовни, капелланов короля и королевы, секретарей королевы, парламентских и судебных деятелей, баронов казначейства и королевских дипломатов. Кроме того, двое стали епископами, а один из них, Джеффри Блайт, ещё и лордом-председателем суда Уэльса[12,Р.281-290].

Среди представителей Кингз-Холла, состоящих на церковной службе, 3 епископа, как минимум 21 архидиакон (некоторые возглавляли два и более архидиаконства одновременно), архиепископский секретарь, 2 епископальных канцлера, епископальный капеллан, несколько епископских уполномоченных и главных викариев[12,Р. 293]. Анализ более чем 1600 примеров церковных карьер, занимаемых ими в период между 1317 и 1500 годами, включающих, главным образом, должности приходских священников, викариев, настоятелей, каноников и пребендов, показал, что когда они группировались в соответствующие епархии, то при расположении их в порядке возрастания, Линкольн, Лондон, Норвич, Йорк, Сарум и Эли заняли первые шесть мест[12,Р. 293-294]. За исключением Сарума, этот епархиальный порядок подобен проанализированному на протяжении 1317–1443 годов[12,Р. 157-160]. Таким образом, выпускники Кингз-Холла находили средства к существованию в каждой епархии Англии, за исключением Карлайла.

Анализ последующих карьер представителей Нового колледжа, бывших его членами между 1386 и 1547 годами, показывает, что 312 из них стали приходскими священниками (большинство которых оставались ими или викариями на протяжении всей жизни), 80 вернулись к преподаванию в Винчестере, 70 добились признания при королевском, великосветском и епископском дворах, 40 выбрали удел школьных учителей за пределами Винчестера, 22 реализовали себя в качестве простых правоведов и 20 — в церковном суде, а 13 вступили в религиозные ордена[19,Р. 213]. Учитывая масштаб Нового колледжа и его важность как основного юридического центра в Оксфорде, количество его воспитанников, поступивших на королевскую, дворянскую и епископальную службу на столь продолжительный период, не так уж и велико. И если учесть, что 254 представителя Нового колледжа скончались во время пребывания в университете и не менее 533 покинули его без дальнейшего поступления на какую-либо работу[19,Р. 213], то, несомненно, его вклад в комплектование высших эшелонов церкви или государства ничтожен. Как бы внушительны не были достижения отдельных колледжей в занятии их выпускниками престижных мест, ясно, что большая часть коллегиального персонала могла рассчитывать на бесчисленные и гораздо более скромные церковные должности.

Несмотря на то, что средневековые Оксфорд и Кембридж допускали отчисления по причинам, неприемлемым для XX века, они, тем не менее, преуспевали в обеспечении необходимой рабочей силой многообразных потребностей светского и церковного управления. Университетских питомцев можно было встретить повсюду: среди государственных деятелей, членов королевского совета, епископов, настоятелей кафедральных соборов и глав религиозных орденов, королевских чиновников в различных правительственных департаментах, дипломатов, судей как светского, так и духовного судов, членов парламента, каноников и пребендариев соборов, архидиаконов и епископских легатов, а также должностных лиц аристократических дворов. Опускаясь по иерархической шкале, мы обнаруживаем их в качестве общественных нотариусов, школьных учителей, приходских священников и домашних капелланов. К 1500 году в определённых сферах деятельности статус выпускника университета стал почти обязательным условием, например, среди гражданских служащих кафедральных соборов; а позднее и среди приходских священников, хотя не всегда с лучшим результатом[16,Р. 35-36, 81-82]. В течение трёх столетий со дня своего возникновения английские университеты заняли своё место в поддержании политического, административного, законодательного и церковного устройства, а их роль соответствовала всем утилитарным требованиям средневекового общества.

С началом Нового времени в странах Западной Европы происходят важные изменения не только в социально-экономической и политической сферах, но и в области культуры и идеологии. Последнее наиболее ярко проявилось в движении Реформации, которое в свою очередь оказало влияние на все стороны жизни указанной эпохи и, в частности, на образование.

В эпоху раннего Нового времени происходят изменения той роли, которые играли английские университеты, трансформируются статус и степень влияния их выпускников, ибо наряду с социокультурной функцией (идеология и образование) усиливается и их социально-политическое влияние.

В данной очерке мы обратимся к двум аспектами жизни английских университетов в эпоху Тюдоров — социальному составу учащихся Оксфорда и карьерами его выпускников. В эпоху раннего Нового времени английские университеты все более начинают готовить кадры для государственной службы, ибо Реформация больно ударила по церковной организации, а именно для нее в первую очередь обучали студентов в средневековых университетах, о чем говорилось в предыдущем очерке. Мы оста­вим за пределами нашего исследования вопросы, связанные с учебой и изучаемыми дисциплинами, т.к. это тема отдельного исследования.

XVI век был очень бурным в истории Англии, а Реформация за­тронула многие стороны жизни английского общества и, в частности, отразилась на университетах. По мнению известного английского ис­следователя тюдоровской эпохи А. Роуза, Оксфордский университет потерял от Реформации больше, чем Кембриджский[27,Р. 512]. Это было связано с тем, что в Оксфорде больше внимания уделяли обучению бу­дущих священнослужителей, а Реформация затронула их судьбы.

Несмотря на Реформацию, английские университеты выжили и сохранили свои функции в XVI в. как ведущие центры образования. Тюдоровское правительство проявляло заботу об их благосостоянии. Например, Елизавета I посетила университеты в Оксфорде и Кембридже. Среди профессиональных факультетов наибольшим катаклизмам под­вергся факультет канонического права. После Реформации английской церкви, проведенной Генрихом VIII, будущее церковных судов было неопределенным. Однако было непросто запретить изучение канониче­ского права. Главенство в суде Лорда-Канцлера перешло в руки специа­листов по гражданскому праву. Появился спрос на специалистов общего права и в суде Адмиралтейства. Поэтому сэр Томас Смит в начале 1540-х гг. рекомендовал изучать гражданское право в университете Кембриджа, упирая на те большие возможности, которые получат граж­данские правоведы на королевской службе[22,Р. 131].

Упадок факультетов права был серьезной заботой для прави­тельства в то время. Королевские инспекторы в 1549 г. настаивали, что­бы Оксфорд создал новый колледж, посвященный исключительно изу­чению гражданского права. Он был создан за счет перевода легистов из Нового Колледжа в колледж Всех Святых, а артистический факультет переведен в Новый Колледж. В Кембридже для этих же целей был ос­нован колледж Св.Троицы (Тринити Холл)[22,Р. 133-134]. Лорд-протектор коро­левства — герцог Сомерсет — в то же время объявил о намерении короля основать в Лондоне школу для цивилистов и отобрать в нее лучших учителей и учащихся из Кембриджа и Оксфорда, а их практику обеспе­чить в суде Адмиралтейства[33,Р. 493].

Ситуацию в Оксфорде на факультете права поможет нам про­яснить изучение университетских регистров. За период с 1530–1534 гг. 90 человек было представлено к степени на факультете Канонического права и 70 человек по гражданскому праву. За период же 1535–1539 гг. только 8 подали петицию на степень канонического права и 39 — по гражданскому праву. Позднее 32 человека стали бакалаврами и 5 полу­чили степень доктора, а один доктор был инкорпорирован из Кембрид­жа[25,Р. 182]. Таким образом, мы можем констатировать, что после принятия Акта о Супрематии количество выпускников канонического права со­кратилось на порядок в следующем пятилетии (1535–1539 гг.).

Получение степени по специальности канонического права стало исчезать, но одновременно стала восстанавливаться специ­альность по гражданскому праву. В 1540–1544 гг. степень по граждан­скому праву получили 51 бакалавр и 8 докторов. Однако в послед­ние декады XVI в. отмечается сокращение потока выпускников по этой специальности. За период с 1581 по 1585 гг. 767 человек закончили курс по факультету искусств, который является подго­товительным по отношению к профессиональным факультетам. Позд­нее из их числа только 13 человек получили степень по праву — 9 бакалавров и 4 докторских степени или 1,7 % от всех выпускников артистического факультета. Однако к этому числу сле­дует добавить еще 20 кандидатов на степень по праву, записанных в этот период и получивших ее, но не прошедших через факультет ис­кусств. Из них 10 стали бакалаврами, 2 докторами и 8 имели обе степени. Если мы добавим 20 человек к общему числу, то получим 33 человека, которые обрели степень на двух факультетах из общего числа 787 человек или 4,2 % от общего числа. Через десять лет картина была иная. За период 1591–1595 гг. только 0,56 % от общего числа всех выпускников факультета искусств получили степень по пра­ву или 4 из 701, а всего 23 человека или 2,6 % обрели степень по праву на двух факультетах — искусств и права[25,Р.227-228,230,232]. Люди, получившие эти степени, в большей своей массе поступали в преподавательские корпо­рации и на юридические должности в церковных судах. Таким образом, факультет права в Оксфорде выполнял свои функции и при поздних Тюдорах, хотя и в сократившемся варианте.

Еще более сложная ситуация возникла и на факультете теоло­гии в эпоху Тюдоров. В теологии в этот период удар по курсу обучения был очень велик, ибо богословские занятия долгое время служили осно­вой всего курса обучения. Однако последние десятилетия XVI в. отме­чены новой волной интереса к духовным должностям. Факультет теоло­гии имел обеспеченную базу для обучения за счет многочисленных вкладов.

Список остепененных выпускников показывает относительное процветание факультета теологии. За период с 1581 по 1585 гг. мы находим, что среди получивших степень на факультете искусств 49 человек или 6,4 % получили затем степень бакалавра богословия, а 40 человек или 5,2 % имели две степени — бакалавра и доктора богословия. Вместе они дава­ли 89 человек или 11,6 % из 767 человек, закончивших факультет ис­кусств в этот период. В 1591–1595 гг. 44 человека или 6,2 % из 701 вы­пускника факультета искусств получили степень бакалавра богословия и 32 человека или 4,5 % обрели обе этих степени — бакалавра и доктора, т.е. всего 10,7 %[20,Р.120-121]. Таким образом, мы видим, что последние десяти­летия XVI в. отмечены достаточно стабильным интересом выпускников факультета искусств к теологии и занятию церковных должностей.

Последний из наиболее известных профессиональных факуль­тетов — медицинский. Он был меньше, чем факультет права. В 1581–1585 гг. только 3 человека или 0,4 % из всех выпускников факультета искусств получили степень бакалавра и доктора медицины и лицензию на практику, а 6 человек было лицензировано к практике. В 1591–1595 гг. уже 10 человек получили степени по медицине. Из них 2 человека получили бакалавра и 8 человек обе степени, а 6 человек из этого числа получили лицензию на практику. Еще 3 человека обрели лицензию без получения степени по медицине, т.е. всего 13 человек или 1,8 % от общего числа[20,Р. 121]. Таким образом, мы видим значительный рост выпуск­ников по медицине, чем десятилетием раньше.

Факультет искусств (артистический) был базовым для тюдоров­ского университета. Степень по данному факультету обычно была вводной к профессиональным степеням. Поэтому исследование соци­ального состава студентов Оксфорда в эпоху Тюдоров надо базировать на тех кандидатах, которые поступают на факультет искусств. Здесь следует различать тех, кто проходит установленный законом курс обу­чения, и закончившие его, по большей части, будут клириками, и теми, кто учится достаточно формально (по специальным договорам), чтобы приобрести образование джентльмена[14,Р. 65] . Профессор Л. Стоун[31,Р. 3-110] выделяет две группы выпускников факультета искусств: сыновей джентльменов и сыновей непривилегированных родителей или плебеев по его терминологии. Большинство исследователей соглашаются с мне­нием, что джентльмены не хотели получать профессиональные степе­ни, но, поступив в университет, где была атмосфера гуманистических идеалов, пропагандируемых с начала XVI в., они нашли подходящей ту интеллектуальную и социальную атмосферу на факультетах, чтобы ис­пользовать затем полученные знания для управления страной. Хотя часть преподавателей выступала за сохранение университетов только для клириков, а для сыновей джентри основать новые институты[14,Р. 65-82]. Комплекс перемен в университетах был связан с теми глубокими изме­нениями, которые происходили в обществе в целом. Достаточно мно­гочисленное джентри страны давало очень небольшую часть в универ­ситеты. Их было меньше, чем сыновей простолюдинов. Последние про­ходили курс обучения в университете для получения профессии в каче­стве учителей церковных и грамматических школ. Профессор Л. Стоун утверждал, что простолюдины («плебеи») в университетах — это сыно­вья людей скромных занятий и с ограниченными доходами[31,Р.18-19].

Среди простолюдинов были сыновья зажиточных горожан и купцов. По подсчетам Л. Стоуна, не более четверти простолюдинов в Оксфорде пришли из городов в 20-30-е гг. XVII в.[30,Р. 62]. Однако это не означает, что ранг этих людей автоматически среди тех, кто занимает в городе скром­ные профессии и имеет низкие доходы. Например, Вильям Бечер был записан в колледж Тела Христова в Оксфорде в 1594 г. как сын военно­го. Однако его отец был галантерейщиком и вначале обозначался как «простолюдин», а затем стал олдерменом Лондона. Отец Вильяма имел значительное состояние и земли, которые достались сыну в 1618 г. Вильям Бечер стал бакалавром по факультету искусств в июне 1597 г., а в 1598 г. поступил в юридический колледж Инн Темпл в Лондоне. Затем он приобрел поместье Ховбери в Бедфордшире и рыцарский титул в 1619 г. Вильям Бечер женился на дочери лорда Оливера Сент-Джона, у одного из его сыновей в крестных матерях была графиня Петерборо[20,Р. 124]. В отличие от Л. Стоуна, профессор Дж. Мак-Коник утверждает, что половина студентов пришла из городов, включая просто­людинов[21,Р. 166]. Многие из них были богаты, но записаны как сыновья «плебеев».

Можно привести некоторые примеры судеб таких простолюди­нов. Джеймс Уайтлок был записан в колледж Св.Джона как «плебей» в 1588 г. Его отец происходил из зажиточной семьи в Беркшире, а будучи младшим сыном, он был отправлен в Лондон и стал там процветающим купцом-авантюристом. Он умер во время поездки в Бордо, оставив че­тырех сыновей. Его жена вышла замуж за другого купца и сумела со­хранить 600 ф. для содержания и обучения своих сыновей, которые ста­ли хорошими джентльменами. По заявлению самого Дж. Уайтлока, они умели петь, плясать, играть на лютне, знали латынь, греческий, древне­еврейский и французский языки[18,Р. 4-6]. Уайтлок вначале учился в школе портных в Лондоне, а затем в Оксфорде. Он проявил очень большую заинтересованность в обучении и был избран в колледж Св. Джона вме­сте с сыном виноторговца из Лондона Дж. Райтом, который стал затем королевским конюшенным и рыцарем[18,Р.12].

В Оксфорде Уайтлок читал на греческом и древнееврейском, работал над логикой и историей и был квалифицирован по общему и гражданскому праву. Затем он изучал гражданское право в Нью Инн в Лондоне. В 1592 г. он был допущен в Мидл Темпл и в 1594 г. получил степень бакалавра гражданского права в Оксфорде. После этого Уайтлок большую часть времени провел в Лондоне, но поддержи­вал связь с колледжем, который сделал его управляющим своих помес­тий в 1600г.[28,Р.14-15].

Из этих примеров видно, что зажиточная молодежь из села умела делать удачную карьеру в Лондоне. Можно отметить также по­стоянный и живой интерес Уайтлока к обучению и спланированную программу дальнейшего продвижения с помощью изучения права на факультете. Таким образом, Оксфорд использовался не только для обра­зовательных целей, но и для обеспечения более высокого статуса — джентльмена.

Колледжи университета осознавали ценность связей с богатыми горожанами и зажиточными джентри. Например, в 1590 г. президент и старшие члены братства Св.Джона решили, что двое граждан, Вильям Берт, сын мэра Бристоля, и Хемфри Мей, сын мастера компании куп­цов-портных, записанные как сыновья военных для курса обучения в университете, были допущены к столу бакалавров и освобождены от рутинных занятий внутри колледжа, но они должны посещать церков­ные службы, сохранять мир в доме, отдавать должное почтение стар­шим, посещать лекции и другие учебные занятия. Такие привилегии им были даны им за то, что их родители сделали значительные пожертво­вания колледжу. Мистер Берт дал колледжу кубок за 7 ф., а мистер Мей — 20 ф.[29,Р.273]. Однако не только зажиточные горожане стремились получить образование в университете. В последние три десятилетия XVI в. английские исследователи отмечают тенденцию роста количе­ства сыновей джентри в колледжах Оксфорда и Кембриджа[17,Р. 7-8]. Если в первой половине XVI в. джентри не всегда стремились получить сте­пень, то в конце XVI в. они стали подавать прошения на получение сте­пени[20,Р. 130].

Богатые горожане не только хотели получить квалификацию в университете, но и научиться там навыкам джентри. В конце XVI в. эти люди стали ассимилировать себя в статус джентри и даже привыкать к обозначению «джентльмен». Их образовательные стремления в этот период очень трудно отличить от идеалов, которые также принуждали землевладельцев посылать своих сыновей в университеты для граждан­ской карьеры и придворной службы. Например, Ричард Стефенс, старший сын землевладельца из Глостершира, получил степень бакалавра по фа­культету искусств в 1568 г., а затем сделал карьеру по праву, став миро­вым судьей[23,Р. 257-260]. Из переписки известной семьи лондонских купцов — Пастонов — мы узнаем о том, что Маргарет Пастон советует своему сы­ну получить образование на факультете искусств, а затем продолжить учебу в лондонском юридическом колледже[34,Р.11-14].

Подводя итог вышеизложенному, можно нарисовать следую­щую картину. Старые профессиональные факультеты продолжали функционировать в университете в эпоху Тюдоров, хотя факультеты канонического права и теологии получили тяжелый удар из-за событий Реформации. Сыновья зажиточных горожан использовали университеты не только для получения определенной квалификации, но и как трам­плин для дальнейшей карьеры и повышения своего социального стату­са, а также для приобретения навыков привилегированного сословия. В последней четверти XVI в. отмечен и рост количества сыновей джентри, которые также стремились сделать карьеру на королевской (граждан­ской) службе. Таким образом, в эпоху Тюдоров стала усиливаться и социально-политическая роль университетов, благодаря карьерам их выпускников.

Примечания.

1. Евсеев В.А. Очерки по истории английского города раннего Нового времени. Иваново. 2010 228 с.
2. Евсеев В.А. Реформация и Оксфорд в эпоху Тюдоров (к вопросу о судьбах выпускников Университета)// Средневековый город. Вып. 21, Саратов, 2011 с.177-184..
3. Евсеев В.А. Дисциплина и наказание в средневековых английских университетах //История идей и общества. Материалы IX Всероссийской научной конференции г. Нижневартовск 14-14 апреля 2011 г. Нижневартовск,2011 с.107-109.
4. Евсеев В.А. Служебная карьера выпускников Оксфорда и Кембриджа в XIII -XV вв.//Британия: История, Культура, Образование//Тезисы докладов международной научной конференции 24-25 сентября 2012 г. Вып.2, Ярославль 2012, 299 с. 17-20.
5. Евсеев В.А. К вопросу о становлении библиотек в университетах Оксфорда и Кембриджа в средневековую эпоху //Научный поиск. N3 (5) Шуя, 2012. с.52-54.
6. Евсеев В.А Некоторые аспекты регулирования частной жизни студентов Оксфорда и Кембриджа в XIV-XV вв.// Вестник Ивановского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4, 2016. с. 5-13.
7. Лычагин А.В. Горожане и университет в средневековом Оксфорде в XIII–XV вв.: правовая основа обыденных взаимоотношений//Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознания и методология изучения. Ставрополь, 2001.с. 51-57.
8. Панютина М.Н. К вопросу трудоустройства выпускников Оксфорда и Кембриджа в XV веке//История идей и общества. Материалы IX Всероссийской научной конференции г. Нижневартовск 14-14 апреля 2011 гНижневартовск,2011. с.136-138.
9. Aston T.H. Oxford’s Medieval Alumni // Past and Present. Oxford Univ. Press. N 74, 1977. Рр.3-40.
10. Aston T. H., Duncan G.D., Evans T.A. The Medieval Alumni of the University of Cambridge // Past and Present.Oxford Univ. Press. N 86, 1980. Рр.9-86.
11. Cobban A.B. The Medieval Universities: their development and organization. L., Barnes and Noble.1975. 378 р.
12. Cobban A.B. ‘The King’s Hall’ Cambridge and English medieval collegiate history // Authority and Power: Studies on medieval Law and Government presented to Walter Ullmann on his seventieth birthday.Cambridge,Cambridge Univ. Press.1980. 386р.
13. Cobban A.B. The Medieval English Universities. Oxford and Cambridge to c.1500. Los Angeles, Universities of California Press.1988. 468 р.
14. Curtis H. Oxford and Cambridge in Transition, 1558–1642. Oxford,Clarendon Press 1959. 332 р.
15. Davies R.G. ‘The Episcopate’//Professions, Vocations and Culture in the later Medieval England. Liverpool,Liverpool Univ. Press. 1982.Рр. 51-57.
16. Heath P. English Parish Clergy on the Eve of the Reformation. London, Toronto.Gardners Books. 1969. 266 р.
17. Hexter J.H. The Education of the Aristocracy in the Renaissance // Journal of Modern History. Vol.XXII.No1. 1950.Рр.1-20.
18. Liber Famelicus of James Whitelocke.//Ed.by J.Bruce. Camden Society. Vol. XX. L.1856. 167 р.
19. Lytle F. The Careers of Oxford Students in the Later Middle Ages // Rebirth, Reform and Resilience: Universities in Transition 1300–1700. Columbus, Ohio. 1984.367 р.
20. McConica J.K. Scholars and Commoners in Renaissance Oxford // The University in Society. Vol. Vol.1. Princeton, 1974. 974 р.
21. McConica J.K. The Social Relations of Tudor Oxford // Transactions of the Royal Historical Society. Vol. 27, L.,Cambridge Univ. Press. 1977. Pp.115-134. 226 р.
22. Mullinger J.B. The University of Cambridge from the Royal Injunctions of 1535 to the Accession of Charles the First. Cambridge, 1884. 742 р.
23. Neale J.E. Elizabeth I and Her Parliaments 1584–1601. L., 1957. 452 р.
24. Rashdall, H. The Universities of Europe in the Middle Ages.3 vols. OxfordUniv. Press. 1936. Vol.1. 324 p. Vols. 2-3. 834 p.
25. Register of the University of Oxford. Oxford, Vol. I. 1885. 508 р.
26. Rosenthal J.T. The Training of an Elite Group: English Bishops in the Fifteenth Century // Transaction of an American Philosophical Society, new ser., N lx, 1970.Рр.1-56.
27. Rowse A.L. The England of Elizabeth. N-Y., University of Wisconsin Press. 1951. 546 р.
28. Prest W.R The Inns of Court under Elizabeth I and Early Stuarts 1590–1640. L., Harlow; Longman. 1972. 263 р.
29. Stevenson W.H., Salter H.E. The Early History of St.John's College Oxford. Oxford, 1939.548 р.
30. Stone L. The Educational Revolution in England 1560 - 1640 // Past and Present. 1964. N 28. Рp.39-64.
31. Stone L. The Size and Composition of the Oxford Student Body, 1570–1590 // The University in Society. Vol.1. Princeton, 1974. 974 р.
32. The history of the University of Oxford. Oxford, Clarendon Press. 1986. 998 р.
33. The Letters of Stephen Gardiner. Cambridge, 1933. 573 р.
34. The Paston Letters. L, 1904. Vol.VI. 321 р.