Историки всегда отбирают источники исходя из целей и задач исследования. Поскольку основная цель данного исследования – изучение взаимоотношений абсолютистского государства и крестьян, то соответственно и источники, которые мне необходимы, должны быть как «государственного», так и «крестьянского» происхождения. Если с первыми дело обстоит сравнительно неплохо, то со вторыми – гораздо хуже. Дело в том, что и в изучаемый нами период английской истории крестьянство, как и столетия до этого, оставалось еще «молчаливым» классом. Другими словами, источников чисто «крестьянского» происхождения сохранилось мало. Да и те, которые сохранились, зачастую схематичны, немногословны и не всегда точно и определенно характеризуют отношение крестьян к аграрному законодательству, различным институтам государственной власти и т.п. Поэтому для того, чтобы услышать «голос» крестьян, необходимо привлечь множество источников и «некрестьянского» происхождения, но содержащих какие-либо косвенные сведения о взаимоотношении крестьян и государства, отражающих хотя бы в малой степени позицию крестьян в отношении аграрной политики английской монархии Тюдоров и первых Стюартов, к её различным государственным институтам и т.п.
Надо сказать, что часть источников, привлеченных мною, известны историкам уже давно и на их основе написаны многие специальные работы об аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв. Однако для исследования интересующих нас вопросов они, практически, не использовались как отечественными, так и зарубежными авторами.
Часть источников или вообще не использовалась нашими предшественниками по исследованию аграрных проблем Англии данного периода или же использовалась в незначительной степени[1].
Работа написана на основе самых разнообразных по типу источников. Это источники делового характера, нарративные, хроники, эпистолярные, юридические, мемуарные, памфлетная литература и другие.
При работе с источниками перед историками всегда стоит задача их критического осмысления. Прежде всего, необходимо определить степень их достоверности, выяснить их познавательную возможность по интересующим нас вопросам. Достоверность того или иного источника определялась традиционным методом, а именно посредством сравнения их содержания с аналогичными другими источниками. Однако этот сравнительный метод источниковедческого анализа не всегда, к сожалению, был возможен, так как некоторые источники уникальны и содержащиеся в них сведения невозможно проверить по каким-либо иным источникам. В этом случае оставалось учитывать характер источника, позицию его автора (авторов) и с учетом этих факторов делать выводы о его достоверности, тенденциозности и т.п. Надо отметить, что в большинстве случаев использованные мною источники вполне достоверны. Все они точно датированы. За редким исключением, в них почти всегда указано, от кого они исходят, кому предназначены, для чего и т.п. Это особенно четко прослеживается в календарях государственных бумаг домашней серии, в актах Тайного совета, переписке английских монархов с представителями центральных и местных властей, переписке верховных сановников короны с различными должностными лицами графств, церковными прелатами и т.п. Однако в таком важном для нас источнике, как календари государственных бумаг записи о содержании подобных писем или прошений порой носят характер резюме, но зато они точно датированы и «привязаны» к месту (графству, церковному приходу, конкретной деревне, манору). Кроме того, нередко в них содержатся краткие сведения о просителях, адресатах. Особенно важно для нас указание статуса лиц, упомянутых в этих документах[2]. В принципе, достоверность источников из этого сериала документов не вызывает сомнений. Вместе с тем в данном сериале встречаются и анонимные источники. В основном это записки, адресованные членам парламента, монархам и их приближённым с предложениями по различным аспектам аграрной политики и аграрных отношений, проекты по аграрным и социальным вопросам и т.п. Хотя их авторство определить невозможно, но общий тон таких документов позволяет строить определенные предположения о лицах, написавших их, и целях, которые они преследовали. Источники подобного типа имеются не только в сериале календарей государственных бумаг, но и в приложениях монографий английских и американских исследователей аграрной истории Англии данного периода[3]. Кроме того, уникальные источники эпистолярного характера встречаются в сериале Викторианской истории графств Англии[4]. Ценность их в том, что они взяты из неопубликованных архивных материалов графств и не встречаются в других сериалах опубликованных источников.
В актах Тайного совета мною также почерпнуто немало ценных для темы исследования источников эпистолярного и юридического характера, которые точно датированы и «привязаны» к конкретному графству, приходу, селению[5]. Правда, нередко переписка членов Тайного совета с шерифами, мировыми судьями, членами различных королевских комиссий и т.п. достаточно вялая, монотонная, а указания тайных советников носят однообразный характер. Однако для темы нашего исследования документы Тайного совета интересны тем, что в них содержатся сведения о крестьянских петициях и реакции на них официальных властей[6].
Большое значение для темы исследования имеют источники законодательные. Прежде всего, это парламентские статуты, королевские прокламации и распоряжения. Многие из них уже не раз привлекались как зарубежными, так и отечественными исследователями при изучении экономических, политических, социальных и религиозных аспектов английской истории периода Тюдоров и первых Стюартов[7]. Из этой группы источников мне пришлось отбирать только те, которые прямо или косвенно показывают отношение государственной власти к нуждам и чаяниям крестьян. Разумеется, это, прежде всего, статуты и прокламации по аграрным вопросам, а также по вопросам регулирования торговли хлебом и хлебопродуктами, военной организации королевства и участия в ней крестьян. Отношение государственной власти к крестьянам характеризуют и королевские прокламации, изданные в связи с различными крестьянскими восстаниями, мятежами и т.п.
Каждый парламентский статут по аграрным проблемам имеет преамбулу, в которой содержится мотивировка принятия данного закона. Статуты разбиты на статьи, что придает им некую логику и стройность. Общую направленность каждого статута можно понять только в контексте всех его статей, среди которых могут быть, например, статьи, запрещающие огораживания пахотных земель, и статьи, разрешавшие их. Поэтому статуты необходимо изучать только по их полному изданию «Статуты королевства Англии»[8]. Наиболее подробные и обширные статуты по аграрным проблемам были приняты в период правления Елизаветы I Тюдор[9]. Иногда эпистолярный материал позволяет проследить подготовку того или иного аграрного закона в правительственных кругах. В основном, это представляется возможным благодаря «Запискам», поступавшим на имя монархов, лорд канцлеров, членов парламента, в которых содержатся различные предложения в отношении готовящихся законов или их обсуждении в парламенте[10]. Иногда их содержание становится еще более понятным благодаря источникам мемуарного характера. В этом плане особо ценными представляются записи маркиза Д‘Юза о парламентских дебатах в последних парламентах Елизаветы I Тюдор, мемуары и дневники отдельных членов парламента[11]. При работе с источниками подобного рода мы учитывали политические, религиозные и иные симпатии и антипатии авторов, которые вполне могли отразиться на их позиции в отношении аграрного законодательства и всей аграрной политики королевы. «Парламентские журналы» позволили, хотя и не всегда, проследить подготовку и обсуждение в обеих палатах парламента законопроектов по аграрным вопросам, о торговле хлебом и хлебопродуктами и т.п.[12] Хотя записи в них часто сухие, лапидарные, но они точно датированы не только по годам, парламентским сессиям, но и по дням месяцев года и даже часам. Порой только в этом источнике мы находим сведения о биллях, которые не прошли через парламент и не стали статутами. Сомневаться в достоверности этого типа источника не приходится.
Определенное значение для темы исследования имеют и источники церковного происхождения, в которых упоминается об аграрных проблемах, крестьянах, их религиозной принадлежности и т.п. Разумеется, надо учитывать позицию англиканского духовенства, которое в основном было лояльным к государственной власти, и позицию сторонников католицизма и пуританизма, которая порой была совсем иной. Иногда источники позволяют проследить и отношение крестьян к религиозным конфессиям и их внутренним проблемам. Это позволяет лучше понять ментальность крестьянства, без учета чего, в свою очередь, невозможно выяснить отношение крестьян к государственной политике[13].
Важные, но немногочисленные сведения по теме данного исследования содержатся в источниках нарративного характера, как в описаниях Д. Стоу, У. Гаррисона, Дж. Нордена, так и других современников[14]. При работе с этими источниками, разумеется, учитывался их субъективный характер, специфическая терминология, которая часто отличается от современной в описании крестьян и т.п. Так, например, упоминания о «низшем сорте людей», «среднем сорте» и т.п. естественно не могут удовлетворить современного исследователя, и подобную терминологию нельзя принять в свете тех фундаментальных работ по аграрной истории Англии XVI-XVII вв., которые имеются в историографии в настоящее время[15]. К тому же в источниках официального характера такая терминология не употребляется. Как правило, крестьяне в них характеризуются с точки зрения их держательского статуса (копигольдеры, фригольдеры и т.п.) или же их положения в обществе: йомен, земледелец, сельский хозяин (yeoman, plowman, husbandman)[16]. Иногда крестьяне упоминаются просто под термином «жители» такого-то «тауна» и т.п. То, что под ним имеются в виду именно крестьяне, а не горожане, следует из содержания данных источников. Однако может быть и так, что и жители небольших городов, по своей сути ещё во многом оставались крестьянами, так как были тесно связаны с сельским хозяйством. Кроме того, надо иметь в виду, что город в источниках часто обозначался совсем другим термином – «City», а горожане – «citiezens».
В ходе исследования мною привлекались и данные различных судов, где упоминались тяжбы крестьян с лендлордами и другими лицами[17]. Ценность этих источников несомненна, так как они наглядно показывают как отношение крестьян к судопроизводству, закону, государственной власти, так и отношение судей, а в их лице и государственной власти к нуждам и чаяниям крестьян. Однако здесь перед исследователем встает вопрос, который в марксистской историографии формулировался как «классовый характер» судебной власти. Другими словами, были ли судьи априори настроены выносить вердикты исключительно в пользу лендлордов, джентри, зажиточных крестьян и т.п.? Очевидно, историк должен отнестись к этому совершенно беспристрастно, основывая свой ответ только на фактах. Трудность здесь состоит ещё в том, что данные источников отсутствуют в массовом количестве по регионам, графствам, сотням, церковным приходам. Сохранившиеся источники по данному сюжету отрывочны и немногочисленны, и на их основе можно судить лишь в самом общем плане о тенденции судов общего права в отношении крестьян. Правда, по некоторым тяжбам сохранились полные записи от начала тяжбы до вынесения вердикта.[18] Ценность таких источников состоит и в том, что они не обезличены. В них упоминаются конкретные лица, в том числе крестьяне, с указанием их места жительства, отношения к рассматриваемому делу и т.п.
Вторая большая группа источников «крестьянского» происхождения, как было отмечено, разнообразна. Прежде всего, это петиции крестьян монархам, лорд канцлерам королевства, Тайному совету и некоторым другим высшим должностным лицам. Эти источники имеются в указанных выше сериалах календарей государственных бумаг, актах Тайного совета, публикациях бумаг маркиза Солсбери, викторианской истории графств Англии и некоторых других изданиях источников.[19] Все крестьянские петиции можно разделить на петиции групповые и индивидуальные. В количественном отношении преобладают групповые петиции. Они касаются самых различных вопросов: огораживаний лендлордами крестьянских общинных и пахотных земель, споров крестьян и лендлордов по поводу прав на те или иные земли, жалоб крестьян на действия компаний по осушению заболоченных земель, петиции по поводу действий местных должностных лиц и членов различных королевских комиссий. Иногда эти петиции достаточно пространны, а иногда очень краткие, с изложением лишь сути вопроса. Ценность этих источников в том, что они точно датированы, привязаны к конкретному месту, зачастую имеют подписи конкретных просителей с указанием их социального статуса. Кроме того, в указанных сериалах (CSPD, APC и др.) иногда встречаются записи об ответах властей на крестьянские петиции. Зачастую выделяется тема письма, например: «разрушение огораживаний в Уорвикшире»[20]. Иногда же просто указано, от кого и кому предназначено послание, например: «лорд хранитель, лорд канцлер, мистер контролер к судьям ассизы графства Сомерсетшир»[21].
«Голос» крестьян можно «услышать» и в протоколах допросов участников различных крестьянских волнений и восстаний. Они также опубликованы в указанных выше сериалах, но больше всего они встречаются в календарях государственных бумаг. Однако к сведениям, содержащимся в них, следует относиться крайне осторожно, так как показания у крестьян могли быть выбиты под пыткой или угрозой применения пытки. Поэтому они могли дать такие показания, какие хотели от них услышать допрашившие их королевские судьи и чиновники. Тем не менее их показания косвенно проясняют некоторые моменты отношения крестьян к государственной власти и ее политике в аграрной и социальной сферах. Интересный материал в этом же плане дает одно из обращений участников крестьянского восстания 1607 г., известное под названием «Диггеры Уорвикшира ко всем другим диггерам страны». Сведения о нём содержатся в хронике Дж. Стоу, опубликованной в «Якобитских журналах»[22].
Косвенные сведения об отношениях крестьян к различным государственным институтам и политике государства можно найти и в источниках правительственного происхождения. Они содержатся в ответах верховных должностных лиц государства на петиции и в различного рода распоряжениях, отправленных из Лондона местным властям графств. Однако в этих источниках нужды и интересы крестьян далеко не всегда точно отражены, а зачастую могли быть просто искажены. Зато источники подобного рода хорошо показывают отношение государственной власти к интересам крестьян.
Частично отношение крестьян к государственным институтам и законодательству отражено в материалах судов ассизы, опубликованных по нескольким графствам[23]. Подобные сведения частично можно найти и в материалах суда Палаты прошений[24].
Повседневная жизнь крестьян, в которой также можно увидеть некоторые моменты их взаимоотношений с государственными институтами и т.п., частично отражена в нарративных источниках. Это уже не раз использованные отечественными и зарубежными авторами описания Англии У. Гаррисона, Дж. Нордена, хроника Дж. Стоу, трактаты Т. Смита и Т. Вильсона[25]. Для исследования интересующих нас вопросов они представляют интерес в двояком отношении. Во-первых, информацией о состоянии обследованных ими крестьянских селений и, во-вторых, информацией об отношении современников к аграрным изменениям в целом и к крестьянам, в частности. Кроме того, в них иногда дается оценка современников эффективности мер государства по претворению в жизнь некоторых аграрных законов. Имеются у них и некоторые сведения об отношении крестьян к церкви и военной организации английской монархии.
Полезными были и другие трактаты современников, в которых затрагивались аграрные и социальные вопросы. Хотя они и не отражают непосредственным образом взаимоотношения крестьян и государства, но в них зачастую также отражены взгляды современников на некоторые социально-экономические изменения в английской деревне[26].
Отношение государства к крестьянам неплохо освещают многочисленные письма-инструкции, адресованные верховными властями шерифам графств, мировым судьям, судьям разъездным, членам различных королевских комиссий. Они опубликованы в указанных выше сериалах источников[27]. Иногда эти письма-инструкции содержат информацию о причинах, вызвавших их появление, т.е. о ранее полученных правительственными кругами крестьянских жалоб на конкретных лиц с упоминанием, в некоторых случаях, их социального статуса (рыцарь, сквайр и т.д.). Если в 1590-е гг. многие письма-инструкции касались вопросов огораживаний, хлебного обеспечения населения конкретных регионов королевства, то в первой трети XVI в. превалируют письма-инструкции, адресованные властям восточных графств и комиссиям по осушению заболоченных территорий этого региона. Иногда они достаточно подробны и касаются различных аспектов взаимоотношений местных крестьян с предпринимателями-осушителями, с представителями королевской власти и т.п. Они позволяют проследить отношение государственной власти к нуждам и чаяниям крестьян восточных графств. Кроме того, они помогают выяснить личную позицию Якова I и Карла I к тем процессам, которые происходили в восточных графствах и, естественно, затрагивали интересы крестьян. Достоверность этих источников не вызывает сомнения, поскольку они точно датированы, привязаны к определенному графству, сотне, приходу. Часто в них фигурируют совершенно определенные лица, с указанием их социального статуса и т.п.
Важные сведения о взаимоотношениях крестьян восточных графств и государственных институтов почерпнуты из переписки комиссий по осушению в восточных графствах и Тайного совета, комиссий и лично монархов и т.п. Эти источники также разбросаны в различных сериалах изданий документов XVI-XVII вв.[28] Иногда здесь можно найти и цифровые данные о количестве денежных средств, собранных крестьянами или которые требуется им собрать на организацию дренажных работ и т.п.[29] Интересные, но лапидарные сведения об отношениях крестьян к церкви, которая, по существу, стала частью государственного аппарата, имеются в завещаниях йоменов, нарративных источниках. Завещания частично опубликованы в сериале публикаций Суртовского общества[30].
Публикации некоторых источников из британских архивов, в том числе из местных архивов, имеются в приложениях отдельных монографий английских и американских исследователей аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв., и они также использовались при изучении интересующих меня вопросов[31]. Ценность их в том, что, как правило, они отсутствуют в каких-либо иных публикациях источников.
Важными для темы настоящей работы стали сведения королевских комиссий по расследованию огораживаний, которые посылались на места в 1517, 1549, 1565 и в 1607 гг. Они не обследовали территорию всего королевства на предмет незаконных огораживаний, а только лишь часть графств, но все же они дают возможность частично проследить динамику социально-экономических процессов в крестьянской среде и отношение к этому государства. Однако, если комиссия Генриха VII, работавшая в 1517-1518 гг. дала богатый цифровой материал по двадцати пяти графствам, который успешно использовали как отечественные, так и зарубежные авторы, то последующие комиссии дали гораздо меньший по объему материал. Хотя историки привлекали и частичные данные этих комиссий, но в полной мере для интересующих меня вопросов они не использовались[32].
Сложно подобрать источники, характеризующие отношение крестьян к военной организации английского королевства. В указанных выше сериалах документов, имеются письма королей и королев, членов Тайного совета и других верховных сановников к шерифам графств, лорд-лейтенантам и другим должностным лицам по поводу формирования воинских команд, военных смотров. Особый интерес представляют численные данные по участникам военных смотров в различные годы и по разным графствам. Правда, к сожалению, они не всегда подробные. Например, иногда называется лишь общая численность ополченцев и отсутствуют какие-либо иные сведения о них. В некоторых случаях в календарях государственных бумаг и в других источниках имеются как прямые, так и косвенные данные об участии именно крестьян в военных смотрах графств. В какой-то мере все эти источники дают возможность осветить этот неизученный в отечественной историографии аспект[33]. Кроме того, привлекались по этому сюжету нарративные и некоторые другие источники.
Не так много в распоряжении историка источников, характеризующих финансовые взаимоотношения крестьян и государства. Для изучения этого аспекта темы использовались как немногочисленные источники государственного происхождения, так и фактический материал из монографий английских авторов[34].
Таким образом, по теме исследования имеется в целом немалый материал источников. Однако не все интересующие меня вопросы равномерно обеспечены необходимыми источниками. Особенно не хватает источников «крестьянского» происхождения, что создает определенные трудности в исследовании указанных выше проблем. В какой-то мере это компенсируется источниками «государственного» происхождения и нарративными, которые иногда содержат сведения о позиции крестьян в отношении государственной власти и т.п. В совокупности все это позволяет, во-первых, заняться исследованием указанных вопросов и, во-вторых, в результате исследования прийти к определенным выводам.
Интересующая меня проблема в полной мере ещё не была предметом исследования ни в англоязычной, ни в отечественной историографии. Однако историки, изучавшие различные аспекты аграрной истории Англии XVIXVII вв., неизбежно в ходе своих штудий касались отдельных аспектов проблемы «Крестьяне и государство»[35]. Фундаментальные работы С. И. Архангельского, Д. М. Петрушевского, Е. А. Косминского, А. Н. Савина, В. Ф. Семенова, М. А. Барга, В. М. Лавровского, В. В. Штокмар, Ю. М. Сапрыкина по аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв. позволили историкам 80-90-х годов XX вв. поставить и решать новые проблемы, связанные с аграрной историй Англии[36].
В отечественной историографии аграрной истории Англии XVI-XVII вв. можно выделить несколько этапов. Первый этап - конец XIX-начало XX века (примерно до конца 20-х годов). Это был начальный период, когда под влиянием аграрных и социальных событий в России ряд отечественных историков обратились к исследованию аграрной истории средневековой Англии, где впервые в Европе начался необратимый процесс генезиса капитализма. Для темы моего исследования особенно большое значение имеют работы А. Н. Савина[37]. Он один из немногих российских историков, работавший в библиотеке Британского Музея и собравший богатый архивный материал по аграрной истории Англии XVI-XVII вв. А. Н. Савин тщательно изучил такие важные аспекты, как юридическую теорию копигольда, работу королевских комиссий по расследованию огораживаний, работу судов общего права и судов справедливости по делам о конверсии крестьянских пахотных земель и захватам лендлордами общинных угодий. По существу, он первый в отечественной историографии исследовал вопрос о внутрикрестьянских огораживаниях и «концентрации земель». Его работы важны тем, что кроме тщательного исследования автором поставленных проблем они вплотную подвели последующих историков к исследованию аграрной политики Тюдоров и Стюартов, процессу огораживаний в этот период и т.п. Первый опыт исследования этих аспектов впоследствии, в советский период, предпринял И. Л. Попов-Ленский[38]. Он, в частности, проследил ход огораживаний в Англии в XVII в. и действие английских судов общего права в отношении огораживателей. Его анализ по этим вопросам представляет научный интерес и по сей день.
Нельзя не отметить и работу И. И. Граната, которую почти всегда резко критиковали советские историки за стремление автора преуменьшить насильственную сущность огораживаний и эвикции крестьян. Между тем он показал, что, начиная с правления Эдуарда VI, когда был вновь введен в действие мертонский статут, «держатели поощрялись консолидировать свои участки, обменивая свои полосы в общинных полях, и развертывали общинные пастбища, состоявшие в общем пользовании с вотчинником». Автор справедливо отметил негативную роль секуляризации монастырских земель для держательских прав крестьян и неспособность государства защитить их держательские права. Для темы моей работы интересно изучение Гранатом И. И. некоторых мер государства Тюдоров по проведению в жизнь законов об ограничении огораживаний. На мой взгляд, рациональное зерно в его концепции состоит в том, что он рассматривал исторические судьбы английского крестьянства XVI в. в контексте с эволюцией господствовавшей системы открытых полей, их держательских прав, манориального хозяйства и т.п. в предыдущие столетия, начиная с XIII в..[39]
Следующий этап в изучении аграрной истории Англии XVI-XVII вв. приходится на 30-первую половину 40-х гг. XX века. Наивысшим достижением на этом этапе по моему мнению был выход в свет фундаментального исследования С. И. Архангельского[40]. Тщательный анализ автором в двух томах своего исследования аграрного законодательства времен английской буржуазной революции середины XVII в. стал в некотором роде эталоном в исследованиях последующих советских авторов. В этот же период появились первые исследования локального характера по отдельным манорам[41].
Новый период в отечественной историографии аграрной истории Англии XVI-XVII вв. можно датировать с изданием в 1949 г. монографии В. Ф. Семенова[42]. Завершение же этого этапа можно отнести к концу 1980-х гг., что связано с изданием 3-х томной «Истории крестьянства в Европе»[43].
Монография В. Ф. Семенова хронологически ограничена первой половиной XVI в. Весьма солидная источниковая база его работы, в особенности материалы комиссии по расследованию огораживаний 1517-1518 гг., позволила автору провести детальный анализ различных типов и видов огораживаний конца XV – начала XVI вв., проанализировать размах эвикции крестьян и показать реакцию последних на эти явления. Автор дал обстоятельную характеристику аграрному законодательству первых Тюдоров, действию различных судов в отношении огораживателей. Значительное место в работе отведено борьбе крестьян против огораживаний. В. Ф. Семенов проанализировал известные восстания английских крестьян в 1530-1540-е гг.[44] По большому счёту его выводы по этим и некоторым другим аспектам аграрной истории Англии первой половины XVI в. не потеряли актуальности и в настоящее время. Особенно важен его блестящий анализ восстания крестьян в 1549 г. под руководством Р. Кета[45].
Большое значение для темы моего исследования имеют послевоенные работы С.И. Архангельского[46]. Особенно интересен написанный им раздел о крестьянских восстаниях накануне буржуазной революции в первом томе «Английской буржуазной революции», в котором приводятся интересные сведения о взглядах крестьян на королевскую власть, на сословное деление общества и т.п..[47] Правда, в этом разделе содержатся некоторые неточности в отношении отдельных персоналий крестьянского восстания 1607 г.[48] Анализ С. И.Архангельским аграрного законодательства времен английской буржуазной революции является образцом исследования аграрных проблем истории Англии XVII в. В 1950-е гг. С. И. Архангельский написал монографию о крестьянских восстаниях в Англии в 40-50-е годы XVII века[49]. В ней достаточно обстоятельно показана социально-экономическая ситуация в английской деревне накануне буржуазной революции середины XVII в. Интересно, что автор из всего калейдоскопа событий английской истории кануна буржуазной революции выделил процесс огораживаний в Центральной Англии и восстание 1607 г., развитие огораживаний после 1607 и отметил борьбу крестьян Восточной Англии против компаний осушителей и крестьян лесных районов Юго-Западной Англии против распродажи королевских лесов и ликвидацию лесных сервитутов, что стало составной частью складывающейся в стране революционной ситуации. Несмотря на некоторую идеологизацию проблемы исследования, содержание монографии вполне актуально, ибо в основе её широкий круг источников.
В рамках этого этапа отечественной историографии в изучении проблем аграрной истории Англии XVI – XVII вв. следует отметить работу В. В. Штокмар об экономической политике английского абсолютизма[50]. Одну из глав своего исследования она посвятила анализу аграрной политики Елизаветы I Тюдор. И хотя этот анализ носил общий характер, ограничиваясь в основном лишь общей характеристикой аграрных законов, заслуга автора в том, что она впервые в отечественной историографии применительно к истории Англии второй половины XVI в. обозначила проблему, которая звучит как «Аграрная политика». Впоследствии проблема аграрной политики английского абсолютизма второй половины XVI в. стала предметом специального исследования[51]. Однако В. В. Штокмар, как и последующие исследователи данной проблемы, не останавливалась специально на анализе взаимоотношений крестьян и государства в Англии XVI-XVII вв., рассматривая политику абсолютизма в целом, в основном периода правления Елизаветы I Тюдор.
Большой вклад в разработку аграрных проблем истории Англии XVI-XVII вв. внёс В. М. Лавровский, монография которого значительно продвинула отечественную историографию в понимании динамики движения ренты, эволюции манора, крестьянского хозяйства и т.д.[52]. Автор на широком круге источников дал детальный анализ процесса огораживаний в Англии XVII-XIX вв.
В 1980-е гг. в лучших традициях отечественных исследователей аграрной истории Англии была написана диссертация М. В. Винокуровой, посвященная анализу манориального хозяйства юго-восточного региона Англии, изданная в 1992 г. отдельной монографией[53]. Проанализировав материалы описей 1569 и 1637 гг. маноров графов Пемброков, автор убедительно доказала специфику методов эвикции крестьян в этом регионе через повышение файнов[54]. В данной работе ёё выводы, безусловно, учитываются, так как Англия этого периода продолжала оставаться страной региональной специфики и подход к проблеме исследования должен учитывать этот фактор. Кроме того, изучение некоторых аспектов взаимоотношений крестьян с лендлордами в настоящей работе подтверждает вывод М. В. Винокуровой об использовании лендлордами повышения файнов для выживания крестьян с их наделов.
Немаловажное значение в изучении аграрной истории Англии интересующего нас периода имели опубликованные в 1970-1980-гг. статьи, учебно-методические пособия Дмитриевой О. В., Кочергина А. Г. и некоторых других авторов[55]. Эти работы помогают исследователю аграрных проблем учитывать социально-политическую и религиозную обстановку в английском королевстве второй полоны XVI-начала XVII вв., без чего невозможно правильно понять многие аспекты взаимоотношений крестьян и государственных органов управления.
Особо следует отметить работы Ю. М. Сапрыкина. Так, в своей работе о социально-политических взглядах английского крестьянства XIV-XVII вв. он уделил немало места анализу социального расслоения различных категорий крестьян в XVI-XVII вв. Исследование этого аспекта основано у него в основном на нарративных источниках, хотя иногда он и использовал данные королевских комиссий по расследованию огораживаний[56]. В своих работах он показал место и роль крестьян в различных восстаниях и волнениях, проанализировал эволюцию их социально-политических взглядов на протяжении четырех столетий. Несомненно, его анализ носил глубокий научный характер, но давление марксистской методологии заставляло автора искать во всех крестьянских «программах» и других источниках крестьянского происхождения уравнительные идеи[57]. Однако далеко не всегда такие идеи были характерны для крестьянской идеологии. Тем не менее выводы автора по таким событиям английской истории, как попытка крестьянского восстания в 1596 г. в Оксфордшире, восстание крестьян 1607 г. в Центральных графствах и т.д. чрезвычайно важны, и в настоящей работе они учитывались.
Завершением данного этапа отечественной историографии аграрной истории Англии XVI-XVII вв., как уже отмечалось выше, стало издание 3-х томной «Истории крестьянства в Европе», где впервые на общеевропейском материале была поставлена проблема «Крестьяне и государство»[58]. К сожалению, английский материал там почти не присутствует, что дало мне основание считать применительно к Англии XVI-XVII вв. указанную проблему неразработанной, по сравнению с Францией и Германией.
В этом же томе имеется глава об английском крестьянстве, написанная В. В. Штокмар и Л. П. Репиной, в которой частично затронуты отдельные аспекты интересующей меня проблемы. Причем авторы главы широко использовали не только источники, но и фактический материал из монографий зарубежных исследователей, а порой даже ссылаются на выводы английских историков по тем или иным вопросам[59]. Очевидно, это можно расценивать не только как свидетельство того, что некоторые аспекты аграрной истории Англии XVI-XVII вв. слабо разработаны в отечественной историографии, но и как следствие некоторой деилогизации исторической науки в конце 1980-х гг. под влиянием общеполитической ситуации в стране, связанной с «перестройкой» и «новым мышлением». Вместе с тем в этом капитальном труде в главе об английском крестьянстве есть, к сожалению, неточность в цифровом материале об огораживаниях второй половины XVI – начала XVII вв.[60] В целом же авторы главы удачно отразили достижения как отечественной, так и зарубежной историографии по аграрной истории Англии XVI-XVII вв.
Четвертый этап в историографии аграрной истории Англии, указанного периода, по моему мнению, начинается с конца 1980-х гг. Он продолжается вплоть до настоящего времени. Надо сказать, что хотя по времени он небольшой, но за эти годы написано уже немало работ как чисто научного академического, так и учебно-методического характера[61]. Так, в работах М. В. Винокуровой продолжен регионально-типологический подход к исследованию аграрных отношений в Англии XVI-XVII вв. Знаменательным событием на данном этапе стало издание еще одного академического труда «История Европы», в котором нашли отражение ряд важнейших вопросов аграрной истории Англии XVI-XVII вв.[62] В 3-м томе данного издания имеются две главы, посвященные истории Англии конца XV-первой половины XVII вв. Они написаны М. В. Винокуровой и О. В. Дмитриевой. В каждой из них есть сюжеты по аграрной и социальной истории. Оба автора высказали свои точки зрения по центральной проблеме аграрной истории английского королевства этого периода, а именно огораживаниям и их последставиям. Оба автора дали свою оценку политики Тюдоров и первых Стюартов в аграрном вопросе. Причем их оценки несколько отличаются друг от друга, что еще раз подтверждает сложность и нерешенность в научном плане ряда аспектов аграрной истории Англии этого периода[63].
В ряде работ О. В. Дмитриевой рассмотрены интересные аспекты социальной и политической истории Англии конца XVI – начала XVII вв. Так, чрезвычайный интерес для меня представляет её статья о мировых судьях, написанная на основе архивных источников, что далеко не часто бывает в отечественной историографии. Автор показала совершенно неизвестные до этого аспекты внутренней политики кабинета Елизаветы I Тюдор и т.п.[64] В настоящей работе её выводы, безусловно, учитываются.
Ценные сведения по аграрной и социальной истории Англии имеются в статье М. В. Винокуровой[65]. Особенно важны для темы исследования ее выводы о судьбах согнанных с земли крестьян в графствах юго-западной Англии[66]. Интересное компаративное исследование социальной борьбы английских крестьян XVI предприняла Л. П. Репина[67].
Автор настоящих строк опубликовал ряд статей по различным аспектам аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв.[68]
В общем, можно констатировать, что за почти столетний период отечественная историография аграрной истории Англии XVI-VII вв. достигла существенных результатов в исследовании процесса огораживаний, эволюции аграрных отношений, социальной борьбы английского крестьянства и т.д. Все это позволяет ставить и решать как новые проблемы, так и продолжать исследование ещё мало изученных вопросов аграрной истории Англии. Как уже упоминалось выше, отечественные историки не исследовали специально интересующую меня проблему «Крестьяне и государство в Англии», хотя её отдельные аспекты и затрагивали в своих исследованиях. Следует отметить и тот факт, что проблема «Крестьяне и государство» исследовалась отечественными историками и на примере других европейских стран. Так, отдельные аспекты на примере Германии затрагивал Е. В. Майер[69]. Некоторые наблюдения по вопросам взаимоотношения крестьян и государственных институтов германской империи сделал в своих работах В. А. Чиркин[70].
По истории Франции XVI-XVIII вв. А. Д. Люблинская проделала блестящее исследование состояния крестьянского хозяйства в различных регионах страны, а также распространения арендных отношений[71]. На основе широкого круга источников по истории Италии XVI-XVII вв. аграрная проблема и её специфика на Аппенинском полуострове обстоятельно отражена в монографии В. П. Гусаровой[72].
Таким образом, интересующая меня проблема частично ставилась и рассматривалась на примере истории ряда европейских стран XVI – XVIII вв., что ещё раз подтверждает её научную актуальность.
В английской и американской историографии проблема «Крестьяне и государство в Англии» также специально не изучалась. Однако многие историки-аграрники затрагивали ее отдельные аспекты в своих исследованиях. Это вполне понятно, так как в процессе исследования любого вопроса аграрной истории авторы неизбежно выходили на те или иные аспекты данной проблемы и вынуждены были делать определенные заключения на этот счет.
Так, ещё в конце XIX в. Т. Скрэттон дал довольно подробный перечень законов против огораживаний конца XV-XVI вв., хотя и не выделял взаимосвязи их многочисленных статей с крестьянами и т.п.[73]
Частично ряд аспектов данной проблемы затронул в своем исследовании Р. Тоуни[74]. Так, он, по существу, первый в историографии поставил вопрос о воздействии аграрной политики Тюдоров на крестьян. Автор исследовал обширный круг источников, в том числе из английских архивов, что делает его исследование уникальным. Можно сказать, что именно он обозначил важность данной проблемы, хотя специально ее и не изучал в силу сосредоточения своего внимания на анализе других важных аспектов аграрной истории Англии XVI-XVII вв. Хотя общая концепция Тоуни аграрного развития Англии этого периода не раз критиковалась отечественными и зарубежными авторами, но справедливости ради надо отметить, что именно ему принадлежит заслуга научного первооткрывателя в этой области. На мой взгляд, он достаточно убедительно аргументировал плавность и постепенность изменений в аграрных отношениях в XVI в. и показал рост активности внутрикрестьянских огораживаний по соглашению. Такая точка зрения противоречила марксистской концепции о насильственной сущности огораживаний. Однако его выводы заставили и марксистских историков более объективно взглянуть на экономические причины и последствия огораживаний. Например, всегда ли было насилие над крестьянами со стороны лендлордов в процессе огораживаний и т.п. К числу безусловных заслуг Р. Тоуни можно отнести и введение им в научный оборот большого количества ранее неиспользованного исследователями фактического материала.
Интересная статья, опубликованная в начале XX в. американским историком Э. Гейем о восстании 1607 г., для моей темы важна, прежде всего, насыщенностью фактического материала, который позволяет исследовать как процесс огораживаний в конце XVI – начале XVII вв., так и их влияние на крестьян ряда графств Центральной Англии[75]. Большой интерес представляют его подсчеты об огораживаниях в центральных графствах с 1578 по 1607 гг., которые он проделал на основе данных королевской комиссии 1607 г. Эти данные не раз привлекались последующими историками для изучения процесса огораживаний в Центральной Англии. В процессе исследования настоящей проблемы мне также пришлось обратиться к подсчетам Гейя при изучении столь важного для крестьян аспекта деревенской жизни того времени, как огораживания.
Интересно, что в английской и американской историографии, как и в советской, в 20-30-е гг. отмечен некоторый спад исследовательской активности аграрных проблем истории Англии XVI-XVII вв. Лишь в 40-е гг. начинают появляться значительные работы. К их числу можно отнести монографию М. Кемпбелл, посвященную изучению одной из категорий английского крестьянства, йоменам[76]. Автор впервые проделала тщательный анализ экономического, социального и отчасти политического статуса верхушки английского крестьянства, показала некоторые аспекты их повседневной жизни и некоторые характерные черты их менталитета. Заслугой М. Кемпбелл можно считать и введение в научный оборот нового фактического материала из местных и центральных архивов Великобритании. Особый интерес представляют приводимые в тексте работы завещания йоменов, отрывки из дневников отдельных представителей этого слоя английского крестьянства и т.п.[77] Иногда автор приводит в тексте своей работы достаточно большие отрывки из различного рода источников, в том числе литературных произведений XVI-XVII вв. (стихи, памфлеты и т.п.), где упоминаются йомены или же написанные выходцами из йоменов. Все это, на мой взгляд, приближает работу М. Кемпбелл к сборнику документов по вопросу «Йомены в XVI-XVII вв.». Хотя автор несколько идеализирует йоменов, показывает их как «среднее сословие» и т.п., но её выводы наряду с обильным фактическим материалом представляют большой научный интерес для темы моего исследования.
Критический анализ других работ зарубежных авторов, опубликованных в первой половине XX в., в которых рассматривались аграрные проблемы английской истории XVI-XVII вв. имеется в монографиях В. Ф. Семенова, В. М. Лавровского и некоторых других отечественных авторов[78]. В принципе, их оценка концепций зарубежных авторов не носит слишком идеологизированный характер, хотя они и дали её с марксистских позиций. Поэтому в целом, с некоторыми оговорками, историки её могут принять и сегодня.
В дальнейшем в своём историографическом обзоре останавлюсь лишь на работах зарубежных авторов по аграрной истории Англии XVI-XVII вв., вышедших в свет за последние 40-30 лет, которые наиболее близки к цели и задачам моей работы. Причем сразу отмечу, что и за этот период в зарубежной историографии не появилось специальных исследований по теме настоящей работы. Однако за этот небольшой отрезок времени в зарубежной историографии появились фундаментальные исследования как в целом по аграрной истории Англии XVI-XVII вв., так и по ее отдельным аспектам, которые, безусловно, представляют интерес и для темы моего исследования[79]. Столь значительное количество работ, появившихся в эти годы, на мой взгляд, объясняется, дискуссией в 50-60-е гг. о джентри между Р. Тоуни и Х. Тревор-Ропером. Критический анализ этой дискуссии в отечественной историографии уже был дан и, в принципе, с ним можно согласиться[80].
После этой дискуссии для большинства английских и американских историков-аграрников стало ясно, что ни рост джентри и упадок аристократии, ни эволюция манора, как и ряд других вопросов аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв. нельзя успешно изучать без учета политики государственной власти по отношению к крестьянам. Поэтому во многих работах этот вопрос хотя бы частично, но затрагивался. Так, например, даже при изучении политической истории Англии елизаветинского периода Дж. Ниль в своей работе касался и аграрных вопросов[81]. Он, в частности, затронул вопрос об обезземеливании английского крестьянства в XVI в. По его мнению, таковое явление имело место и произошло это из-за отмены ограничений на огораживания, что в сочетании с невозможностью для промышленности поглотить всю массу пауперов привело к росту бродяжничества[82]. Видимо, нельзя объяснить массовую пауперизацию крестьян только непоследовательной аграрной политикой короны. С Дж. Нилем можно согласиться лишь в том, что английская мануфактура действительно ещё не могла поглотить всю массу разоренных крестьян по крайней мере до начала правления Елизаветы I Тюдор.
Дж. Ниль одним из первых обратил внимание на ход обсуждения законов об огораживаниях в парламенте, причем использовал для этого как парламентские данные, так и мемуарные источники. Однако в своей оценке огораживаний он, по сути дела, согласился с точкой зрения самих современников из числа сторонников огораживаний и называет их аргументацию в пользу конверсии пахоты в пастбища «экономическим рационализмом»[83]. На мой взгляд, это понятие носит несколько абстрактный и апологетический характер. К тому же тезис об экономической целесообразности огораживаний выдвинули еще историки первой половины XX в. Дж. Ниль, по сути дела, поддерживал эту точку зрения, но не конкретизировал и не развивал её в своем исследовании по вполне понятным причинам[84].
Известный английский историк Э. Керридж, изучавший аграрную историю Англии XVI-XVII вв., касался и ряда интересующих меня вопросов[85]. Особенно интересен его подход к вопросу об огораживаниях по договору между лендлордами и крестьянами, которые он стремится представить как определяющую, экономически закономерную тенденцию в аграрных отношениях. Но и он в своей работе иногда приводит факты насильственного сгона крестьян с земли, хотя и рассматривает подобные явления скорее как исключение, чем правило. Вместе с тем Э. Керридж ввел в научный оборот некоторые новые источники, отдельные из которых опубликованы в приложении к его монографии[86]. Автор не рассматривал специально место крестьян в аграрном законодательстве Тюдоров и первых Стюартов, отношение крестьян к этому законодательству и т.п., но сделал некоторые интересные наблюдения на этот счет.
Пожалуй, ближе всего к интересующей меня проблеме подошла в своих работах Дж. Tерск[87]. Прежде всего, отмечу обилие фактического материала в ее работах по целому ряду аспектов аграрной истории Англии XVI-XVII вв. Она исследовала ряд неизученных до неё аспектов аграрной истории английского королевства этого периода. Так, она первая чётко выделила вопрос аграрной политики английского абсолютизма Тюдоров и Стюартов. В ее работах нашли отражение многие актуальные экономические и социальные аспекты: состояние коронных земель, рентные отношения, регулирование правительством торговли хлебом и хлебопродуктами, некоторые меры центральных и местных властей в отношении земледелия, социальная борьба крестьянства и т.п.. Автор дала вполне определенную оценку многих аспектов аграрной истории Англии этого времени. Так, например, правительство Елизаветы I Тюдор она характеризует как противника огораживаний, что, по ее мнению, нельзя сказать о кабинетах Якова I и Карла I. Аграрные законы второй половины XVI в. она оценивает следующим образом. Первый елизаветинский закон об ограничении огораживаний был принят парламентом в 1563 г., что означало возвращение к традиционной поддержке земледелия. Поэтому, по ее мнению, в этом статуте не содержалось ничего нового. Сталкиваясь с фактом изменения курса аграрного законодательства в 1593 г., что выразилось в снятии ограничений на огораживания, Дж. Терск заметила лишь, что момент для послабления был выбран неудачно, имея в виду разразившийся в стране голод. Принятые парламентом в 1597-1598 гг. новые законы против огораживаний, она назвала «паническим законодательством», которое, как она считает «оказало обратную услугу», ибо хлеб в стране подешевел[88]. Вряд ли можно согласиться с этим утверждением, так как в источниках нет свидетельств о массовой реконверсии пахоты, результатом чего было бы резкое снижение цен на хлеб и образование больших хлебных излишков. Более того, напротив, данные комиссии по расследованию огораживаний свидетельствуют об обратном явлении даже в традиционно хлебопроизводящих графствах[89]. Видимо, Дж. Терск просто взяла на веру заявление в парламенте одного из защитников огораживаний небезызвестного придворного фаворита, мореплавателя и поэта У. Рэли.
В целом политику Тюдоров в отношении огораживаний она оценивает как «колеблющуюся и неопределенную»[90]. На мой взгляд, это в целом объективное определение, которое само собой напрашивается при первом же прочтении аграрных законов Елизаветы I Тюдор. Но также уместно задаться вопросом: а почему эта политика была «колеблющаяся и неопределенная»? Чтобы ответить на этот вопрос, ещё недостаточно только проанализировать аграрные статуты. Необходимо рассмотреть также и ряд других вопросов, которые как раз связаны с взаимоотношениями крестьян и государства.
В своих работах Дж. Терск частично касалась и такого малоизученного вопроса, как комиссии по расследованию огораживаний. Так, автор отметила, что в ходе расследования комиссии в 1607 г. имело место много судебных разбирательств в Суде Звёздной палаты, в результате чего были оштрафованы ряд огораживателей. В то же время, полагает Дж. Терск, ничего радикального против огораживателей по результатам работы комиссии не было сделано. Она приводит некоторые данные о новых огораживаниях, совершенных уже после работы комиссии[91]. Аграрную политику автор рассматривает как часть экономической политики абсолютистского государства. Так, в своей монографии об экономической политике она затронула совершенно неисследованный вопрос о производстве вайды в XVI – начале XVII вв. Дж. Терск отметила расширение посевов вайды с середины 1580-х гг. Объяснение этому она видит, прежде всего, в том, что война между Испанией и Нидерландами прервала поставку в Англию португальской вайды. Разумеется, это отрицательно сказалось на английском сукноделии. Другая причина, по ее мнению, заключается в падении цен на зерно, что побудило английское фермерство расширять посевы под вайду. По ее подсчетам в 1585 г. выращиванием вайды занимались в 12 графствах страны. Общая площадь посевов под вайду составляла 5 тысяч акров пахотной земли. Она считает, что это давало работу для 20 тысяч человек в течение 4-х месяцев в году[92]. Однако она не рассматривает последствия расширения посевов вайды для крестьян и само их отношение к этому новому явлению в аграрном сфере.
Несомненно, труды Дж. Терск, в том числе и публикация 4-го тома «Аграрной истории Англии и Уэлса» под ее редакцией значительно продвинули как изучение аграрной истории Англии XVI-XVII вв. в целом, так и интересующей меня проблемы «Крестьяне и государство» и открыли новые исследовательские переспективы перед последующими историками. Её заслуга и в том, что она ввела в научный оборот новый фактический материал из центральных и местных архивов Великобритании[93].
В её методологической основе прослеживается позитивистский подход к истории. Но превалирование в исследованиях экономических вопросов, на мой взгляд, произошло не без влияния марксистских историков и, прежде всего, советских авторов. В целом же позитивизм оказался достаточно неплохой методологической основой для исследования аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв. Так, она рассматривала влияние на аграрную политику экономических, политических и социальных факторов и почти не упоминала влияние религиозных, психологических и других второстепенных факторов.
Выделив даже в специальный раздел тему «Аграрная политика», Дж. Терск, как и В. В. Штокмар, считала ее специальной темой исследования. Нет необходимости перечислять все вопросы аграрной истории Англии XVI-XVII вв, поставленные и исследованные ею в многочисленных публикациях, тем более, что на этот счет в свое время исчерпывающую характеристику дал М. А. Барг[94].
Ряд работ по аграрной и социальной истории Англии указанного периода были написаны американскими историками. Хотя в них не рассматривалась интересующая меня проблема, все же стоит остановиться хотя бы кратко и на их характеристике. Прежде всего, следует сказать, что на их работах сказалось влияние английской историографии. Так, они широко используют фактический материал из специальных исследований английских авторов, но ставят несколько иные исследовательские задачи, поднимают малоисследованные вопросы, имеющие косвенное отношение к аграрной истории. Так, Р. Пагсон в коллективной монографии о тюдоровской политике середины XVI в. заметил, что на аграрное законодательство этого периода наложили отпечаток демографический рост и денежная инфляция[95]. Другой соавтор этой работы Р. Смит высказал мнение о том, что аграрные статуты издавались исключительно в интересах бедняков[96]. В США даже вышла в свет монография, посвященная изучению голодовок в тюдоровской Англии. Ее автор Э. Эпплеби подчеркивает заботу правительства о бедняках, особенно в плане регулирования торговли хлебопродуктами и ценами на них. Он, в частности, доказывает, что правительство делало все для того, чтобы бедняки могли свободно покупать хлеб на рынках[97]. На первый взгляд, это действительно так. Во всех преамбулах статутов и прокламаций эта мысль проходит красной нитью. Но при этом нельзя забывать о пресловутых «кровавых законах» против тех же бедняков, бывших ранее крестьянами. Эти законы, критиковавшиеся за их жестокую сущность, начиная с К. Маркса, по существу, тоже были в русле социальной политики Тюдоров и, несомненно, частично касались крестьян, согнанных с земель.
Тем не менее проблема регулирования правительством пауперизма заслуживает особого внимания. Ее объективное решение может быть только в контексте исследования всей аграрной и социальной политики английской монархии XVI-XVII вв.[98] Однако американские историки не дали такого обстоятельного анализа. Кроме того, огораживания с эвикцией крестьян не рассматриваются ими в качестве главной причины пауперизации крестьян. На мой взгляд, анализировать социальные проблемы Англии этого периода нельзя без учета этого фактора.
Почти аналогичную оценку этого аспекта политики государства дал английский историк Р. Аутвайт в небольшой статье о вмешательстве английского правительства в область торговли хлебопродуктами[99]. Автор предпочёл не рассматривать торговлю хлебопродуктами в контексте процесса генезиса капитализма в целом, аграрной и социальной политики, в частности. Поэтому воссоздать объективную картину политики английского государства в этой сфере ему в полной мере не удалось.
В 1980-е гг. в Великобритании и США издано ещё ряд солидных работ по различным аспектам аграрной истории Англии XVI-XVII вв., в которых частично затрагивались и интересующие меня вопросы. К их числу следует, прежде всего, отнести работу Дж. Пеллисера[100]. Очевидно, под влиянием работ своих предшественников по тематике исследования (возможно и современников В. М.) он придает слишком большое значение демографическому фактору в процессе аграрного развития Англии XVI-XVII вв. Автор доказывает, что рост населения решающим образом влиял на развитие сельского хозяйства и, в частности, на огораживания, аграрную политику Елизаветы I Тюдор. По его мнению, в связи с ростом населения лорды маноров и держатели стремились более эффективно использовать землю или же расширять обрабатываемые площади за счет пустошей, заболоченных земель и т.п. Неслучайно подзаголовок его исследования звучит «Крестьяне и лендлорды». Социально-экономические вопросы аграрных отношений оказываются в центре внимания его работы. В ходе своего исследования Дж. Пеллисер утверждает, что насильственных огораживаний было мало, что часто огораживания проводились по соглашению между лендлордами и крестьянами. Автор развивает известное положение в немарксистской историографии об экономической оправданности огораживаний, но при этом опять-таки использует аргументацию современников из числа сторонников конверсии пахоты в пастбища, хотя известно, что в то время в Англии было и немало противников огораживаний[101]. Оперируя данными Э. Керриджа и некоторых других английских и американских авторов, он стремится доказать, что в ходе огораживаний не было разорения крестьян и т.п. Большинство английских крестьян, по его мнению, имели гарантии своих держательских прав на землю в судах и лишь держатели «по воле лорда» (копигольдеры В. М.) и вилланы не имели их[102]. Однако еще задолго до появления работы Дж. Пеллисера не только историки-марксисты, но и представители немарксистского направления в историографии признавали тот факт, что огораживания очень часто были насильственными, что они влияли самым непосредственным образом на разорение части крестьянства и т.п.[103] Разумеется, Дж. Пеллисер не мог об этом не знать и поэтому для аргументации своего мнения выдвинул ряд факторов объективного характера. Во-первых, полагает автор, исчезновение крестьянства происходило постепенно по мере сосредоточения земли в руках «удачливых» лендлордов и йоменов[104]. Рост населения, сопровождавшийся увеличением спроса на сельскохозяйственную продукцию, неизбежно требовал интенсификации сельскохозяйственного производства, а это могло быть возможным лишь при значительных капиталовложениях, которые не могли осуществлять большинство крестьян. Во-вторых, основными причинами разорения крестьян он считал периодические неурожаи, дробление крестьянских наделов при наследовании. Если рост арендной платы имел здесь какое-либо значение, то это тоже происходило в силу увеличения численности населения, поскольку увеличивалось число претендентов на земельные держания и крестьяне якобы сами предлагали более высокие вступительные взносы и арендную плату. Дж. Пеллисер допускает, что не только малоземельные крестьяне порой не могли возобновить свое держание после окончания очередного срока, но и более зажиточные порой не могли этого сделать, а поэтому и уменьшалась общая численность крестьянства в Англии. Крестьянские участки могли стать объектом захвата со стороны зажиточных фермеров, но и сами они также могли стать жертвой подобных устремлений лендлордов. В-третьих, Дж. Пеллисер доказывает на примере графств Центральной Англии, что огораживания пахотных земель были полезны для повышения урожайности зерновых культур, ибо конверсия пахоты в пастбища улучшала качество почвы путем ее унавоживания[105]. Это действительно так, но при условии, что эти пастбищные земли будут вновь обращены под пахоту, а это как раз во многом зависело от позиции органов государственной власти. К сожалению, этот аспект в его монографии не нашёл должного отражения.
Касаясь, правда, в чисто описательном плане статутов против конверсии пахоты в пастбища, он признает, что в них наблюдаются постепенные изменения, которые связаны с все большим пониманием правительственными кругами региональных особенностей сельскохозяйственного производства в королевстве. Аграрную политику Елизаветы Тюдор он не связывает с глубокими процессами социально-экономических изменений в аграрных отношениях, их капиталистической ломкой. Автор лишь констатирует, что во второй половине XVI в. огораживаниям препятствовали правительство и «народная враждебность». К тому же они становились экономически невыгодными, так как рост населения и увеличение спроса на хлеб, депрессия цен на ткани делали более выгодным выращивания зерна[106].
Дж. Пеллисер утверждает, что во второй половине XVI в. сельское хозяйство Англии обеспечивало в основном население страны продуктами питания. В связи с этим он затрагивает вопрос о регулировании торговли хлебом елизаветинским правительством. Автор привлек немалый статистический материал, достаточно обстоятельно его обработал и попытался объективно воссоздать картину этого аспекта аграрной истории. Однако он не рассматривал вопрос о перекупщиках зерна, спекулянтах хлебопродуктами, хотя все это хорошо отражено в статутах, прокламациях и распоряжениях правительства о торговле хлебом. Поэтому выводы автора о регулировании хлебной торговли и т.п. носят ограниченный характер и сводятся, фактически, к тому, что политика короны в области хлебной торговли была более близка к свободному вывозу зерна по сравнению с предыдущими веками[107].
Дж. Пеллисер затронул и вопрос о пауперах, т.е. разоренных крестьянах, проанализировав законы о пауперах. Эти законы он рассматривает как показатель гуманности абсолютистского правительства в области социальной политики[108]. Надо отметить, что все выводы автора достаточно аргументированы. Он не допускает каких-либо голословных утверждений. Широкое использование цифровых данных – отличительная черта его исследования. Достоинством работы можно считать широкий диапазон исследования социально-экономической и политической сферы английского общества второй половины XVI в. Вместе с тем читателю бросается в глаза некоторая политизация в его исследовании. Автор строит свою концепцию явно с целью противопоставить ее марксистской концепции аграрного развития Англии. Отсюда, видимо, иногда прослеживается его тенденциозность в подборе источников, что особенно заметно при трактовке им вопроса об огораживаниях. Так, он довольно часто приводит высказывания современников о пользе и выгоде огораживаний и умалчивает при этом о том, что было и немало их противников. Умалчивает Дж. Пеллисер, к сожалению, и о многочисленных жалобах крестьян на огораживателей в различных судах и правительственных учреждениях. Наконец, автор старается не замечать источники, свидетельствующие о фактах насильственного сгона крестьян с земли лендлордами[109].
Таким образом, выдвижение Дж. Пеллисером на первый план в качестве первопричины обезземеливания крестьянства демографического фактора явно свидетельствует о его мальтузианском подходе к проблеме аграрной истории Англии второй половины XVI в. Поэтому, на мой взгляд, концепция Дж. Пеллисера хотя и представляет определенный научный интерес, но выглядит менее убедительной, чем концепция Дж. Терск.
Довольно формальный подход к вопросу об огораживаниях и судьбах крестьянства в Англии XVI-XVII вв. заметен в статье английского историка Д. Р. Уорди[110]. Его стремление составить хронологию огораживаний, начиная с 1500 г. и вплоть до начала XX в., не лишено научной значимости. Однако, к сожалению, автор не связывает свои хронологические построения с процессом генезиса капитализма и совершенно игнорирует насильственные методы в процессе огораживаний. Он повторяет укоренившиеся в английской и американской историографии положение о распространенности огораживаний по договору. Используя известные данные правительственных комиссий по расследованию огораживаний 1517 и 1607 гг., Д. Уорди стремиться преуменьшить масштабы конверсии пахотных полей в пастбища в XVI-XVII вв. Он полагает, что с 1450 по 1607 гг. в Англии было огорожено лишь 2% всех земель[111]. Это дает ему возможность «растянуть» хронологические рамки огораживаний вплоть до 1914 г., представить их как плавный и постепенный процесс. Однако он не может игнорировать того общеизвестного факта, что английское крестьянство рассматривало очень часто огораживания как очевидное зло. Поэтому, видимо, автор замечает мимоходом, что в тюдоровский период термин «огораживания» имел дурной смысл, что против них выступало большинство населения, многие члены парламента и почти все правительство. Вместе с тем Д. Уорди стремится преуменьшить размах огораживания пахотных земель в XVI-XVII вв. и с этой целью делает акцент на подсчет огораживаний пустошей, различных общинных угодий.
В целом, статья Д. Уорди показала, что проблема «огораживания – крестьяне – государство» в исследовательском плане имеет значительные лакуны, которые еще предстоит закрыть историкам дальнейшими исследованиями в области аграрной и социальной истории Англии. Кроме того, статья вызвала небольшую полемику в английской историографии. Так, другой английский автор Д. Чепмен также опубликовал статью, в которой дал критический анализ построениям Д. Уорди[112]. Он справедливо отметил недостаточную убедительность его подсчетов общего размера огораживаний в XVI-XVII вв., как по причине скудности источников, так и в силу стремления исследователя покрыть этот недостаток чисто дедуктивным путем. Однако оппонент прошёл мимо главного недостатка рецензируемой им статьи – отсутствия связи огораживаний с эвикцией крестьян. Статья Д. Уорди наглядно показала, что только количественным методом невозможно исследовать такое сложное явление, как огораживания. Исследователь, желающий показать объективную картину, неминуемо должен рассматривать огораживания в контексте с капиталистической перестройкой аграрных отношений в Англии XVI-XVII вв., с учётом роли государства в этом процессе и отношения самого крестьянства к ним.
При изучении аграрной истории Англии данного периода английские и американские историки сталкивались с фактами социальной борьбы крестьян против огораживаний. Однако этот аспект долгое время мало их интересовал. Даже в специальной работе Э. Флетчер, посвященной восстаниям в тюдоровской Англии, события социальной борьбы второй половины XVI – начала XVII в. описаны буквально в нескольких строках[113]. При этом автор не выделяет некоторых новых моментов в бурных событиях крестьянских восстаний этого периода по сравнению с аналогичными выступлениями первой половины XVI столетия, хотя и признает, что период с 1595 по 1598 гг. был самым «небезопасным периодом тюдоровского правительства»[114]. Основной причиной усиления социальной напряженности в королевстве в конце XVI в. Э. Флетчер считает рост цен и падение заработной платы, отвергая тем самым значение в этом плане огораживаний.
Более пристальное внимание к некоторым событиям крестьянских выступлений в Англии изучаемого периода проявила Дж. Терск[115]. Так, она обратила внимание на взаимосвязь крестьянских выступлений, и особенно восстания 1607 г. в центральных графствах, с процессом огораживаний в этом регионе в предшествующие десятилетия. Фактический материал, что называется, «заставил» ее признать тот факт, что «гнев крестьян был направлен против огораживаний», но этот несколько радикальный для английской историографии вывод она смягчила оговоркой, что де огораживатели были для крестьян лишь наиболее очевидными обидчиками[116]. К сожалению, на мой взгляд, при характеристике крестьянского восстания 1607 г. автор допустила некоторую непоследовательность. Несмотря на очевидные факты достаточно широкого размаха этого восстания в пяти графствах, она пишет о том, что «мятеж не распространился», что термин «мятеж (revolt)» преувеличивает масштабы «беспорядков». Вместе с тем опять-таки под «давлением» документов Дж. Терск признала, что правительство фактически ничего не сделало для крестьян после подавления восстания в плане реконверсии пахотных земель, хотя в Звёздной палате были оштрафованы наиболее злостные огораживатели. В целом, автор дала очень негативную оценку этому восстанию, назвав его «анахронизмом»[117].
Более подробно и обстоятельно это восстание исследовал ученик Дж. Терск новозеландский историк Д. Мартин в своей монографии[118]. Его заслуга в том, что он привлек не только широкий круг источников, но и обстоятельно показал экономические и социальные предпосылки этого крестьянского восстания, подробно осветил его события в ряде графств и т.п. На мой взгляд, на сегодняшний день это одно из лучших исследований по социальным выступлениям английского крестьянства периода кануна английской буржуазной революции середины XVII в. Автор предложил свою трактовку этого интересного и значительного события социальной борьбы английского крестьянства, расставил многие точки над «и» по его частным и спорным аспектам[119]. Так, он достаточно аргументированно доказал, что восстание 1607 г. в Центральной Англии было вызвано именно массовыми огораживаниями в этом регионе, ростом цен на хлеб, в результате чего разорились тысячи крестьян, а городские низы влачили полуголодное существование.
Отдельные ремарки о социальной борьбе английского крестьянства конца XVI – начала XVII в. имеются в монографии К. Линдли. Автор сравнивает восстание крестьян восточных графств в 30-40 годы XVII в. с аналогичными выступлениями конца XVI века. Характерной чертой всех этих событий историк считает то, что «крестьяне применяли насилие не к личности, а к собственности»[120]. Однако, к сожалению, К. Линдли не дает разъяснения характера этой собственности, не показывает социальных последствий становления буржуазной собственности на землю. Не видит автор и определенной эволюции менталитета английского крестьянства в XVI-XVII вв. и пытается такой формулировкой снять вопрос, об имевшем место определенном антагонизме между джентри и крестьянами.
Один из аспектов взаимоотношений английских крестьян и государства, а именно социальные выступления крестьян затрагивает в общей работе о восстаниях и революциях XVI-XVII вв. американский историк П. Загорин[121]. Причем автор явно преуменьшает размах восстания крестьян в графствах Центральной Англии в 1607 г. Правда, он отметил, что именно в ходе этого восстания появилось первое упоминание о «левеллерах» и «диггерах». Однако работа Загорина сильно идеологизирована. В значительной мере она была направлена против марксистского подхода к проблеме революций и восстаний в западноевропейском регионе в XVI-XVII вв., что отразилось на трактовке автором восстаний английских крестьян. Так, по его мнению, существовала некая универсальная причина всех восстаний английского крестьянства. Таковою он считает неурожаи на зерновые культуры, которые немедленно вызывали восстания[122]. Правда, оговаривается историк, это не совсем уж единственная причина. К ней он «добавляет» денежную инфляцию, рост рент и арендной платы, а также усиливающийся во второй половине XVI в. захват общинных угодий лендлордами. Его классификация крестьянских восстаний основана на формальном подходе к ним. Например, восстание 1569-1570 гг. на севере Англии автор причисляет к «провинциальным» выступлениям наряду с такими выступлениями крестьян, как «благодатное паломничество» 1536-1537 гг., восстание под руководством Р. Кета в 1549 г., восстание Т. Уайта в 1554 г. Автор не пытается выяснить каких-либо социально-экономических причин крестьянских восстаний. На мой взгляд, он значительно преувеличивает роль в них религиозного фактора. По его мнению, религия была важным компонентом в крестьянских выступлениях и придавала им легитимность, моральную силу[123]. Причем все эти социальные выступления он ставит в один ряд с буржуазными революциями XVI-XVII вв. и тем самым приравнивает последние к обычным восстаниям, которых в эти столетия было немало не только в Англии, но и в других странах Западной Европы.
В небольшой, но интересной работе Ч. Поулсена о восстаниях в Англии периода средневековья и нового времени затрагиваются события социальной борьбы английского крестьянства второй половины XVI – первой трети XVII вв.[124] Однако эта работа выполнена в плане научно-популярного издания и автор не исследовал специально взаимосвязь крестьянских восстаний этого периода с аграрными проблемами.
Таким образом, английские и американские историки 60–80-х гг. XX в. в своих работах уделяли определенное внимание событиям социальной борьбы английского крестьянства второй половины XVI – первой трети XVII вв. Для большинства исследователей характерно стремление преуменьшить крестьянские мятежи и восстания этого периода, сделать акцент на их негативные моменты и т.п. Исключением являются, пожалуй, лишь работы новозеландского историка Дж. Мартина и английского автора Ч. Поулсена. Но и в их работах нет полного анализа всех значимых событий крестьянской борьбы за землю. Вне поля зрения авторов остался аспект позиции государства в этих социальных конфликтах, а также «учёт» этой позиции самими крестьянами. Именно с упором на эти малоизученные аспекты социальной борьбы английского крестьянства будет строить соответствующий раздел моего исследования, тем более, что в конце 1980-х–1990-х гг. этот аспект оставался на периферии исследований английских и американских историков аграрных проблем Англии интересующего периода.
Надо отметить, что за последнее десятилетие в Великобритании и США историки-аграрники продолжали исследование ряда вопросов аграрной истории Англии XVI-XVII вв. Особенно плодотворно работала школа английских историков Джоан Терск. Отметим, прежде всего, работу Р. Меннинга о восстаниях в Англии XVI-XVII вв.[125] Хронологически она охватывает почти весь период Тюдоров и Стюартов (1509-1640 гг.) и представляет большой интерес для темы моего исследования. Автор рассматривает не только уже известные историкам события социальной борьбы английских крестьян и ремесленников, но и касается таких вопросов, которые до него, практически, не изучались. Так, например, он достаточно обстоятельно осветил причины крестьянских восстаний, подсчитал процент участников восстаний из каждой категории крестьян. Причем его исследование основано не только на традиционных источников, опубликованных в различных сериалах, но и на архивных данных. Практически, впервые в английской историографии он изучил вопрос о сопротивлении крестьян огораживаниям по соглашению[126]. В тоже время нельзя сказать, что работа Меннинга поставила окончательную точку в исследовании этого важного аспекта крестьянской жизни и государства. Скорее всего, он лишь наметил некоторые пути исследования его для последующих научных изысканий в этом направлении.
Из других последних работ по аграрной истории Англии XVI-XVII вв. можно отметить очередное исследование Э. Керриджа об общинных землях, работу Р. Хойяла о коронных манорах и труд М. Овертона о сельскохозяйственной революции в Англии[127]. Хотя авторы не затрагивают, практически, интересующие меня вопросы, но их исследования социально-экономических проблем аграрной истории королевства позволяют уточнить некоторые аспекты взаимоотношений крестьян с институтами государственной власти. Происходившая в английской историографии в 80-90-е годы XX в. дискуссия об аграрной революции в Англии Раннего Нового времени дала толчок к поиску новых подходов к трактовке этого явления. В настоящее время этим занимаются ученики Джоан Терск в Райдинском университете. Дискуссия способствовала также активизации исследований в области аграрной экономики в Англии XVI-XVIII вв. В этом плане интересная работа Ани Кассмол о сельской экономике Англии. Хронологические рамки работы чрезвычайно большие, с 1538 по 1840 гг.[128] Очевидно, это не слишком хорошо для исследования экономических и социальных аспектов. Тем не менее её наблюдения о взаимосвязи заключения брачных союзов в сельской Англии и экономических изменений можно считать нетрадиционным подходом, достойным внимания историков-аграрников. В таком ракурсе социально-экономические процессы в английской деревне XVI-XIX вв. до неё ещё не исследовались. Вместе с тем можно заметить, что хотя заключение брачных союзов в крестьянской среде было важным событием в плане имущественных и даже экономических отношений, но вряд ли это было определяющим моментов и существенно влияло на экономику английской деревни.
В последние три десятилетия в английской историографии довольно активно обсуждается проблема «аграрной революции». Под ней историки понимают, прежде всего, изменения в агрокультуре, росте урожайности, росте рент, росте или падении цен на сельскохозяйственную продукцию и т.п. Хронологические рамки начала и завершения «аграрной революции» колеблются от XVI в. до начала XIX в. Однако, практически все известные в Великобритании историки-аграрники признают именно период XVI-XVII вв. для аграрного развития страны. Так, Э. Керридж вообще считает, что именно в эти века в Англии и произощла собственно «аграрная революция». При этом он особенно отмечает период роста сельскохозяйственного производства с 1560 по 1673 гг., так как именно в этот промежуток времени произошёл, по его мнению, заметный технологический прогресс. Эту точку зрения одного из крупных специалистов в области аграрной истории Англии XVI-XVII вв., высказанную ещё более 30 лет назад, в последующие десятилетия разделяли многие известные историки, так, например, её разделял Р. Бреннер[129]. В то же время Дж. Терск, хотя и осторожно, но высказывалась в пользу того, что «аграрная революция» имела место в Англии после 1750 г., а предыдущий период, в особенности, конец XVII в. она характеризовала как период сельскохозяйственной депрессии[130]. В ходе дискуссии, происходившей в последнее двадцатилетие, об «аграрной революции» высказывались и некоторые другие мнения, но при этом английские историки-аграрники рассматривали её в отрыве от социальных изменений и не учитывали роль государства в ней.
В заключение историографического обзора можно констатировать, что интересующие меня вопросы взаимоотношений крестьян и государства в Англии периода 1550-1640 гг. до настоящего времени не были предметом специального исследования ни в отечественной, ни в англоязычной историографии. Однако многие исследователи аграрной и социальной истории Англии XVI-XVII вв. неизбежно касались отдельных аспектов, ибо без этого невозможно понять экономические и социальные процессы, происходившие в Англии накануне буржуазной революции середины XVII в. Все это наглядно свидетельствует о необходимости выделения поставленной проблемы в качестве самостоятельного объекта исследования.
[1] Савин А.Н. Английская деревня в эпоху Тюдоров.- М.,1908.; Он же. Английская секуляризация.-М.,1906.; Гранат И. К вопросу об обезземеливании крестьян в Англии. - М., 1908.; Попов-Ленский И. Л. К вопросу об огораживании общинных полей Англии. // Ученые записки РАНИОН. Т. 3. - М., 1928; Семенов В.Ф. Огораживания и крестьянские восстания в Англии XVI в. - М.; Л., 1949.; Архангельский С. И. Аграрное законодательство и аграрное движение в Англии во время революции XVI в. - М.,1955.; Он же. Огораживания и крестьянские волнения. В кн.: Английская буржуазная революция XVII века / Под ред. Е. А. Косминского и Я. А. Левицкого. - М., 1954. Т. I.; Он же. Крестьянские движения в Англии в 40-50-х годах XVII века. - М., 1960; Сапрыкин Ю.М. Народные движения в Англии во второй половине XVI - начале XVII вв. - М., 1981.; Кочергин А. Г. Крестьянство северных графств Англии и восстание 1569 г.// Проблемы истории докапиталистических формаций.- М. 1978. С 56-73; Винокурова М. В. Английское крестьянство в канун буржуазной революции середины XVII века. (На материалах графства Уилтшир). - М., 1992. Она же. Мир английского манора (по земельным описям Ланкашира и Уилтшира второй половины XVI – начала XVII века)-М.: Наука, 2004; Scrutton T.E. Commons and common fields of the history and policy of the law relation to commons and enclosures in England. – Cambridge,1887.; Slater J. The English peasantry and enclosures of common fields. - L., 1907.; Gonner E. C. K. Common lands and enclosures.- L., 1915.; Tawney R.H. Agrarian problems in the XVI-th century. - N.; Y., 1913.; The Agrarian History of England and Wales./ Ed.by J.Thirsk. – Cambridge, 1967. Vol. IV.; Kerridge E. The Agricultural Revolution. - L., 1967.; Idem. Agrarian Problems in the 16-th century and after.- L., 1969.; Thirs J. Tudor Enclosures.- L., 1959.; Idem. Enclosing and engrossing.// The Agrarian History of England and Wales.- Cambridge, 1967. Vol. IV. P. 200 - 255.; Lindly K. Fenland Riots and English Revolution.- L., 1982.; Palliser D. M. The Age of Elizabeth: England under the Later Tudors (1547-1603).- L., 1983.; Martin J. Feudalism to Capitalism: Peasants and Landlords in English Agrarian Development.- L., 1983.
[2] Calendar of State Papers. Domestic series.Vols.1547 -1640. - L.,1856 - 1870; (Далее сокращенно: CSPD).; The Elizabeth Journals; being a record of those things most talked of during the years 1591-1603. Comprising : An Elizabeth Journal 1591-1594; A Second Elizabethan Journal 1595-1598; A Last Elizabethan Journal 1599 - 1603. / Ed. G.B.Harrison.- L., 1938. (Далее сокращенно: Eliz.Journ.); Historical Manuscript Commission. Calendar of the Manuscripts of the Marquis of Salisbury. - L., 1892 - 1965. 25 Vols. (Далее сокращенно: HMC Salisb.).; A Jacobean Journal, Being a Record of Those Things Most Talked of During the Year 1603 - 1606/ Ed. By G.B. Harrison. - L., 1946.(Далее сокращенно: Jacob. Journ.); A Second Jacobean Journals, being a record of those things most talked of during the years 1607-1610. /Ed. G. B. Harrison.- L. 1958. (Далее сокращенно: Sec. Jacob. Journ.); The Victorian History of the Counties of England./ Ed. Willims Page - L., 1900 - 1970. (Далее сокращенно: VHC);
[3] CSPD Vol. 1547-1640., Tawney R. Agrarian Problem in the 16-th century.- N.;Y., 1913. Appendix I.; Kerridge E. Op.cit. Appendix.I. - P.181 - 189.
[4] VHC ( Они разбросаны по томам истории отдельных графств).
[5] Great Britain. Privy Council. Acts of the Privy Council of England. Vols.1550 - 1628 / Ed. I. R. Dasent - L., 1856 - 1901. (Далее сокращенно: APC).
[6] Петиции разбросаны в различных сериалах источников (APC, CSPD, VHC etc.)
[7] Они опубликованы в издании: Statutes of the Realm of England./ Ed. A.Luders T. E. Vol. IV. - L., 1819. (Далее сокращенно: SR); Tudor and Stuart Proclamations./ Ed. R. Steel. Vol. I. - L., 1910. (Далее сокращенно: TSP).; Stuart Royal Proclamations./ Ed. J. F. Larkin and P. C. Hugbes. Vol. I-2. – Oxford, 1973. (Далее сокращенно: SRP).; Tudor Economic Documents. 3 Vols. / Ed. R.H. Tawney and E. Pawer.- L., 1924. (Далее сокращенно: TED); 17-th century Economic Documents. /Ed. J. Thirsk.- Oxford, 1972.; Selected Statutes and other Constitutional Documents Illustrative of the Reign of Elizabeth and James I./ Ed. Prothero. – Oxford, 1906. (Далее сокращенно: Selected Statutes.).
[8] SR Vol. I V.
[9] A Compleat Journal of the notes, speeches and debates borth of the House of Lords and House of Commons Througthout the Whole Reign of Queen Elizabeth. By D’Ewes. - L., 1693 (Далее сокращенно: D’Ewes. Journals.).
[10] Great Britain. Parliaments. House of Commons. Vol. I.- L., 1852.( Далее сокращенно: JHC). Great Britain. Parliaments. House of Lords. Vol. I - 2.- L. 1844 - 1859.( Далее сокращённо: JHL)
[11] Journal. D’Ewes.
[12] JHC Vol. I.
[13] Такие сведения встречаются в переписке епископов и других представителей англиканского духовенства с представителями центральной власти и монархами (CSPD, APC, и в некоторых других сериалах).
[14] Staw J. Annals, continued to end 1631.- L., 1631.; Norden J. Surveyor’ s Dialogue.- L. 1887.; Harrison W. Description of England. - N.;Y., 1968.; Wilson Th. The State of England A. D. 1600 // Camden Society. 3-rd ser. Vol. LII. - L., 1936.; Smit Th. De republica Anglorum, 1565// Complaint and Reform in England, 1436 – 1714. - L., 1968 - P. 195–231.
[15] Подобную теминологию соременников исследовал К. Райтсон (Райтсон К. ''Разряды людей'' при Тюдорах и Стюартах// Средние века. Вып. 57. - С. 46-61). Автор отметил, что такая терминология, фигурирующая в источниках, была языком формального описания общества.
[16] Такая терминология почти всегда фигурирует в календарях государственных бумаг (CSPD), актах Тайного совета (APC), других источниках.
[17] The official Papers of sir Nataniel Bacon of Stiffkey, Norfolk as justice of The official Papers of sir Nataniel Bacon of Stiffkey, Norfolk as justice of peace 1580-1620. // Camden Society. Publications.Third series. Vol. XXVI.- L., 1915.; Reports of Cases in the Courts of Star Chamber and High Commission./ Ed. S. R. Gardiner // Camden Society.- L., 1886.; Протоколы отдельных дел Суда Звёздной палаты, Суда палаты Прошений и других судов опубликованы в кн.: TED. 3 Vols.
[18] Они разбросаны по различным томам изданий актов Тайного совета, календарей государственных бумаг и др. А. Н. Савин, изучавший материалы судов общего права и судов справедливости, принципиально не стал делать обобщений о манориальных обычаях и т.п. в силу их огромной пестроты по графствам, сотням и церковным приходам (См.: Савин А. Н. Английская деревня в эпоху Тюдоров. С. 388, 484 - 485).
[19] CSPD Vols. 1552 -1640.; APC Vols.1550 - 1628.
[20] APC Vol. 1598 - 1599.- P. 652.
[21] Ibid. Vol. 1599 - 1600. - P. 386.
[22] VHC Warvikshire. Vol. II.- P. 161, 447; Sec.Jcob. Journ. – P. 28–29.
[23] Calendar of the Assize Records. Herefordshire. Indictmtnts. James I / Ed. J.S. Cockburn. - L., 1975.; Calendar of the Assize Records. Sussex. Vol. II / Ed. J. S. Cockburn. - L., 1975. Протоколы отдельных дел по другим графствам частично опубликованы в различных иных изданиях источников и в приложениях к некоторым монографиям английских авторов.
[24] Calendar of the Assize Records. Herefordshire. Indictmtnts. James I / Ed. J.S. Cockburn. - L., 1975.; Calendar of the Assize Records. Sussex. Vol. II / Ed. J. S. Cockburn. - L., 1975. Протоколы отдельных дел по другим графствам частично опубликованы в различных иных изданиях источников и в приложениях к некоторым монографиям английских авторов.
[25] Harrison W. Op. cit. ; Staw J. Op.cit.; Wilson Th. Op.cit. ; Smith Th. Op. cit.; Norden J.Surveyor’ s Dialogue.
[26] Критический анализ трактатов первой половины и середины XVI века дан в работах Семенова В.Ф. (Семенов В.Ф. Огораживания…- С. 56 - 97).
[27] Они имеются в публикациях актов Тайного совета (APC Vols.1550-1628; Vols 1628–1640).; в календарях государственных бумаг (CSPD Vols. 1547-1640.) и в других сериалах документов.
[28] Ibidem.
[29] CSPD Vols. 1547 -1640.
[30] Они имеются в публикациях Суртовского общества (The Publication of the Surtees Society. 121 Vols. London - Durham – Edinburg, 1835 – 1912.
[31] Оригинальные публикации документов имеются в приложениях монографий Тоуни Р., Керриджа Э., Кемпбелл М. и в некоторых других авторов (Tawney R. Agrarian problem. Appendix. I.- P.410 - 421. Kerridge E. Op.cit. Appendix. I.- P.181 - 189; Campbell M. The English Yeomen. Appendix.I. - P.389 - 396.)
[32] Из русских историков данные комиссии 1517 г. исследовал Семёнов В. Ф. (Семёнов В. Ф. Огораживания... - С.152-215). Данные комиссии 1549 и 1565 мало изучены. Сведения о них имеются в некоторых сборниках документов (TED Vol. I-III.) и в приложениях к некоторым монографиям английских и американских авторов.
[33] Они опубликованы CSPD Vols. 1547-1640, APC Vols. 1552-1628, Eliz. Journals, etc.
[34] Batho G. P. The Finances of an Elizabeth noblman. Hauseholders papers of Henry Percy, Earl of Nortumberland // EcHR Vol. 9.- L.,1957.; Cr.Hill. Reformation to Industrial Revolution. The Pelican Economic History of Britain. Vol.7., and etc.
[35] Tawney R. Agrarian Problem in the 16-th century. - P.231- 265, 281 - 392 ; Scrutton T. E. Common and common fields and policy of the laws relationg to common and enclosures in England. Cambridge, - 1887; Thirsk J. Enclosure and engrossing.// The Agrarian History of England and Wales. Vol. IV. – Cambridge, 1967. - P.200 - 255; Palliser D. M. Op. cit.; Martin J. Op. cit.; etc.
[36] Винокурова М.В. Английское крестьянство...; Кочергин А.Г. Крестьянство северных графств. // Проблемы истории докапиталистических формаций.- М., 1978.- С. 56-73.
[37] В этом отношении, пожалуй, наиболее важна работа Савина А. Н. “Английская деревня в эпоху Тюдоров”, где в контексте исследования разложения манориального хозяйства он проанализировал состояние крестьянского хозяйства в XVI веке. Очевидно, демонстративный отказ А. Н. Савина сделать какие-либо обобщения нужно понимать в том смысле, что их должны сделать историки в будущем, когда смогут располагать более обширными данными источников. Другими словами, он как бы поставил задачу локальных исследований.
[38] Попов-Ленский И. Л. К вопросу об огораживаниях общинных полей в Англии в первой половине XVII века.// Ученые записки РАНИОН Т. 3. М., 1928. - С. 41-69.
[39] Гранат И. Указ. соч. -С. 1-248.
[40] Архангельский С. И. Аграрное законодательство великой английской революции.1643-1648. - М.; Л., 1935; Он же. Аграрное законодательство английской революции. 1649 - 1660 гг.- М.; Л. 1940.; Лавровский В. М. // Средние века. Вып. 2.- М. 1946.- С. 209-221. (Далее сокращенно: СВ).
[41] Архангельский С. И. Аграрное законодательство великой английской революции.1643-1648. - М.; Л., 1935; Он же. Аграрное законодательство английской революции. 1649 - 1660 гг.- М.; Л. 1940.; Лавровский В. М. // Средние века. Вып. 2.- М. 1946.- С. 209-221. (Далее сокращенно: СВ).
[42] Семенов В. Ф. Огораживания…
[43] История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма. / Под ред. З. В.Удальцовой. Т. 3.- М., 1986.
[44] Семенов В. Ф. Указ. соч. - С. 150 -151, 152 - 214.
[45] Он же. Огораживания… - С. 275 - 342.
[46] Архангельский С. И. Крестьянские движения в Англии…
[47] Английская буржуазная революция XVII века. Т. I.- С. 42-44.
[48] См. Там же.- С. 43.
[49] Архангельский С. И. Крестьянские движения.- С. 27–84.
[50] Штокмар В.В. Экономическая политика английского абсолютизма в эпоху его расцвета. - Л., 1962.
[51] Митрофанов В. П. Аграрная политика Тюдоров и Стюартов (вторая половина XVI – начало XVII вв.). Автореферат дисс. на соиск. уч. степ. кандидата исторических наук. ЛГПИ им. А. И. Герцена.- Л., 1982.- 19 С.
[52] Лавровский В. М. Исследования по аграрной истории Англии XVII - XIX вв.- М., 1966.
[53] Винокурова М. В. Английское крестьянство…
[54] См. там же. - С. 203-264.
[55] Кочергин А.Г. Огораживания общинных земель.// Проблемы истории античности и средних веков.- М. 1978. - С. 56-73; Дмитриева О.В. Социально-экономическое развитие Англии в XVI веке. Спецкурс.- М., 1990.- С. 7-6.
[56] Сапрыкин Ю. М. Народные движения в Англии и Ирландии в XVI веке. М. 1963.; Он же. Социально-политические взгляды английского крестьянства XIV-XVII вв.- М., 1972.- С. 144 - 248.
[57] См. там же. - С. 222-223.
[58] История крестьянства в Европе. Т. 3.- С.32-63, 425-436.
[59] См. там же.- С. 32-63.
[60] См.: там же.- С. 35. (Цифра 69756 означает не количество огораживаний, как считают авторы, а количество акров огороженной земли за период с 1578 по 1607 гг.- В. М.).
[61] См., например, работы: Дмитриева О. В. Социально-экономическое развитие Англии в XVI веке. Спецкурс.- М.,1990.- С.7- 16.; Винокурова М. В. Мир английского манора (по земельным описям Ланкашира и Уилтшира второй половины XVI-начала XVII века. М., 2004.
[62] История Европы. Т. 3./Под ред. А. Т. Мильской -М., 1993 - С. 40 -45, 163 -174.
[63] См. там же. - С. 47,172.
[64] Дмитриева О. В. В поисках надежного мирового судьи: чистки местной администрации в елизаветинской Англии.// С В. Вып. 58. - М., 1995.- С. 48-68.
[65] Винокурова М.В. Нищие малых городов юго-западной Англии XVI-XVII вв.// СВ. Вып. 59.- М., 1997.- С. 42-48.
[66] См. там же.
[67] См.: Репина Л. П. Северное восстание 1536 и 1569 гг. в Англии: опыт сравнительного изучения// СВ Вып. 61. М., 2000.- С.169-177.
[68] Митрофанов В.П. Вопрос об огораживаниях в английском парламенте (конец XVI - начало XVII вв.) // Проблемы истории Западной Европы развитого и позднего феодализма.- Иваново, 1986.- С.43– 56: Он же. Из истории английского манора Ловенхэм в графстве Суррей (XVII в.)//Политическая жмзнь Западной Европы: античность, средние века, новое и новейшее время. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск 6./Отв. ред. Е. В. Кузнецов. - Арзамас: АГПИ, 2010.- С. 34-38; и др. статьи.
[69] Майер В. Е. Крестьянство Германии в эпоху позднего феодализма. - М., 1985.
[70] Чиркин В. А. Аграрные отношения в средней Германии середины XV - середины XVI вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. - Нижний Новгород, 1996.- 55 С.
[71] Люблинская А .Д. Французское крестьянство в XVI-XVIII вв. - Л., 1978.
[72] Гусарова Т.П. Город и деревня в Италии на рубеже позднего средневековья. - М., 1983.
[73] Scrutton T. E. Op.cit.
[74] Tawney R. Agrarian Problem…
[75] Gay E. The Midland Revolt of the 1607 // Transactions of the Royal Historical Society.Vol. 18. New serias. - L., 1904.- P. 195-237.( Далее сокращенно: TRHS ).
[76] Campbell M. The English Yeomen Under Elizabeth and Early Stuarts.- New Haven, 1942.
[77] Campbell M. Op. Cit.
[78] Семенов В. Ф. Огораживания… С. 8 - 55., Лавровский В. М. Исследования… - С. 15-58.
[79] Palliser D. Op.cit.;. Appleby A. A Famine in Tudor and Stuart England. – Stanford, 1978., Martin J. Op. cit.
[80] Шарифжанов И.И. Исторические предпосылки английской революции в освещении современной английской и американской историографии.// СВ. Вып. 41. - М., 1977. - С. 278 - 299.
[81] Neale J. Elzabeth I and Her Parliaments. 2 Vols.- L., 1957-1958.
[82] Ibid. Vol. 2.- P. 337.
[83] Ibid. Vol.2.- P.337.
[84] Ibid.- P. 342.
[85] Kerridge E. Op. cit.
[86] Ibid. Appendix. I. - P.181-189.
[87] Thirsk J. Tudor enclosures.- L., 1957. ; Idem. English Peasant Famining.- L., 1957. Idem. Enclosing and Engrossing // The Agrarian History of England and Wales. Vol. IV. - P. 200 - 255.
[88] Ibid.- P. 228.
[89] См. данные в кн.: Gay E. Op. cit.// TRHS. Vol. 18. - P. 233.
[90] Agrarian History. Vol. IV. - P. 231.
[91] Ibidem.
[92] Thirsk J. Economic Policy and Projects.- Oxford, 1978. - P. 29.
[93] Agrarian History. Vol. IV. P. 200-255; 17-th Century Economic Documents/ Ed. J. Thirsk - L., 1978.
[94] Барг М.А. Рецензия на кн.: The Agrarian History of England and Wales. Vol.IV. // СВ. Вып. 35.- М., 1972.- С. 297-305.
[95] The Mid-Tudor Policy (1540 -1560). - L., 1980. - P. 94 -115.
[96] Ibid.- P. 100 - 107.
[97] Appleby A. A Famine in Tudor and Stuart England.- P. 114.
[98] Подобные исследования уже начали появляться в отечественной историографии. ( См., например, статью Винокуровой М. В. Нищие…// СВ. Вып. 59.- С. 42 - 48.).
[99] Outhwaite R. Dearth and Government Intervention In English Grain Markets. 1590 - 1700. // Economic History Review. 2-nd ser. Vol. 34. № 3., 1981.- P. 389 - 406. (Далее сокращённо: EcHR).
[100] Palliser D. Op.cit.
[101] Ibid. - P. 185.
[102] Ibidem.
[103] Об этом писал еще Р. Тоуни. (Tawney R. Agrarian Problem…- P. 147).
[104] Palliser D. Op. cit. - P. 194.
[105] Ibid. - P. 185, 189, 194.
[106] Ibid.- P. 185.
[107] Ibid. - P. 118.
[108] Ibidem.
[109] Ibidem.
[110] Wordie J. The Chronology of English Encloshure. 1500 - 1914. // EcHR 2-nd ser. Vol. 36. № 4.- 1983.- P. 483 - 505 (Далее соращённо: EcHR).
[111] Ibid.- P. 494.
[112] Chapman J. The Chronology of English Enclosures // EcHR 2-nd ser. Vol. 37. № 4. - 1984.- P. 557-559.
[113] Fletcher A. Tudor Rebellions. - L., 1968 - P. 112-13.
[114] Ibidem.
[115] Thirsk J. Enclosing and Engrossing // Agrarian History. Vol. IV. - P. 232 - 235.
[116] Ibidem.
[117] Ibid. - P. 235.
[118] Martin J. Op. cit. - P. 163-179.
[119] Ibid. - P. 213 - 214.
[120] Lindly K. Fenland Riots and English Revolution.- L., 1982.- P. 23-30.
[121] Zagorin P. Rebels and rulers. 1500 - 1660. 2 Vols.- Cambridge, 1981.
[122] Ibidem.
[123] Ibid. Vol. I.- P. 123-124.
[124] Поулсен Ч. Английские бунтари. / Пер. с англ. - М., 1987. - С. 94-111.
[125] R. B. Manning. Villadge Revolts. Social Protests and Popular Disturbance in England, 1509 -1640.- Oxford, 1988.
[126] Ibid.- P. 108 -131.
[127] Ibid.- P. 108 -131.
[128] A. Kussmaul. A General View of The Rural Economy of England, 1538-1840.- Cambridge, 1990.
[129] R. Brenner. Agrarian Roots of European Capitalism// Past and Present. № 97, 1982. - P. 87- 89. (Далее сокращённо: P&P).
[130] Thirsk J. The Rural Economy of England.- L., 1984. - P. 183-216.
