EM-ENGLAND

© Автор: Евсеев В.А.

Проблемы экономического развития английских городов в раннее Новое время стали предметом изучения в отечественной историографии с последней четверти XX в.[1].Однако специфика экономического развития отдельных городов на региональном уровне все ещё остается малоисследованной в отечественной урбанистике. В англоязычной литературе эти проблемы рассматривались лишь на уровне административных единиц - графств[2]. Хотя в последние десятилетия появились исследования по городам на уровне более крупных регионов, нежели графства[3].

В данной статье мы обратимся к специфике экономической структуры региональной столице Восточной Англии – Нориджу в правление династии Стюартов.  Ещё современники тогда отмечали, что в XVII в. графство Норфолк являлось наиболее густонаселенным и процветающим в экономическом отношении графством Англии, за исключением Лондона и его окрестностей. При этом ими подчеркивалось, что именно Норидж является «истинной столицей графства», центром производства и торговли[4].

Хозяйственное развитие города обладало собственной ярко выраженной спецификой. В отличии от соседнего Ипсуича, обладавшего комплексной экономикой безвыраженного преобладания отдельных отраслей в ее структуре, столица Восточной Англии представляла собой пример специализированного индустриального центра[5]. Ведущей отраслью промышленности здесь было текстильное производство.

Табл. 1. Приём фрименов в Норидже по видам занятий в XVII в. (по десятилетиям)[6].

Ярко выраженное преобладание текстильной отрасли в экономике города отмечал  Д. Дефо, посетивший Норидж во время своей поездке по Восточной Англии в начале  XVIII  в., Он писал, что численность жителей города и его округи, занятых на шерстяных и шелковых мануфактурах, к концу XVII  в. достигала 120 000 человек[7]. Данная цифра была поставлена под сомнение современными британскими исследователями, в частности, П. Колфилд.  По ее мнению реальное количество рабочих текстильной отрасли в городе  к концу  столетия было достаточно далеко от названного писателем показателя и составляла приблизительно 500 профессиональных ткачей и 8 000 наемных рабочих и подмастерьев (что вполне реалистично на фоне того факта, что население самого города составляло приблизительно 30 000 человек)[8].

В течение всего XVII в. Норидж усиливал своё промышленное значение в отличии, например, от другой региональной столицы -  Йорка[9]. Это можно доказать, исследуя структуру занятости по отраслям производства, а значит, и экономическую роль тех или иных видов торгово-ремесленной деятельности.

В столице Восточной Англии, по подсчётам Дж. Пэттена, в конце XVI в. существовали 159 различных специальностей^[10]. Ведущей отраслью промышленности в городе являлась текстильная, в которой во второй половине XVI в. была занята 1/3 всей рабочей силы Нориджа, от этого количества более половины рабочих занимались сукноделием, в Йорке же только 1/5 рабочих были текстильщиками^[11]. В середине XVII в. роль текстильного производства в Норидже ещё больше усиливается. Данные таблицы о приёме во фримены по различным отраслям занятий показывают, что в 1650-70-е гг. количество текстильщиков составляло от 40,8 до 48,5 % от вновь принятых. К ним следует добавить сукноделов, дающих соответственно 12,1 и 16,9 %, а вместе они давали 53 и 65.4 %, т.е. более половины всех фрименов. Вслед за текстильщиками в Норидже, как и в Бристоле, шли представители торговых специальностей. В конце XVI в. они составляли почти 1/5 трудозанятого населения среди фрименов^[12]. Однако, судя по таблице, со второй половины XVII в. (60-е - 70-е гг.) приём фрименов по торговым специальностям падает с 19% до 6 %, т.е., почти в 3 раза. Подобная ситуация происходит и со следующими за ними кожевниками, доля которых уменьшилась с 15,2 % в 1590-е гг. до 7,7% 1680-е гг.Продуктовые специальности соответственно сократились с 12% в начале столетия  до  примерно 7 % в 1650-70-е гг., но снова выросли до прежних показателей в конце XVII в.Сокращение у строителей почти в 2 раза произошло только в 1640-е гг., но это вполне объяснимо событиями гражданской войны, ибо в бурную революционную эпоху вкладывать деньги в строительство было неразумно. Резкий упадок приема во фримены среди металлистов – почти в 3 раза в последней четверти XVII в. объяснить достаточно трудно. Можно сделать предположение, что их продукция не выдержала конкуренции со стороны новых центров металлопроизводства (Бирмингема, Лидса, Вулвергемптона), чьи изделия стоили дешевле. Поэтому произошло сокращение удельного веса металлистов в структуре городской экономики.

Таким образом, можно констатировать, что с середины XVII в. в экономике Нориджа по сравнению с концом XVI в. происходили структурные изменения. Почти в два раза увеличилась доля текстильной промышленности, хотя снизился уровень сукноделия. Одновременно уменьшилось процентное соотношение и всех остальных отраслей городской экономики. Однако, надо иметь в виду, что это было относительное снижение доли различных отраслей, поскольку в абсолютных цифрах они все увеличили свои показатели.

Итак, текстильное производство, в котором ведущей отраслью было сукноделие, занимало лидирующее положение в экономике Нориджа в XVI - XVII вв. Такая ситуация для этой провинциальной столицы Восточной Англии вполне объяснима, ибо этот регион наряду с Уэст-Райдингом и Юго-Западной Англией являлся одним из главных центров сукноделия. Оно стало распространяться здесь в конце XIII - начале XIV в., а в XV в. распространилось по малым городам и селам региона^[13].

Сукноделие являлось ведущей отраслью промышленности Англии XVI - XVII вв. На его долю приходилось почти 70 % стоимости всего экспорта страны в этот период^[14]. До середины XVI в. в Норидже и его округе производились старые виды сукна, известные как “олд дрейперис”, которые изготавливались в основном из короткой чёсаной шерсти. Однако, в 1560-е гг. в Норидже и других городах Восточной Англии появляются так называемые “нью дрейперис” (новые сукна). Технология их производства была привезена иммигрантами из Нидерландов. В Норидже во второй половине XVI в. выходцы из этого района Европы имели самую большую колонию, насчитывающую несколько сот человек. Производство новых сортов сукна требовало длинной шерсти, которая до прядения чесалась и смешивалась с другими видами шерстяной пряжи и даже шёлком^[15]. Эти ткани были легче, лучше окрашивались и часто стоили дешевле прежних. Естественно, что на них был высокий спрос в стране и на континенте.

В начале XVII в. производство новых видов сукна стало процветать и быстро вытеснило старые сорта тканей. Наметилась и внутрирегиональная специализация для производства нового сукна. Ткачи Нориджа были главными потребителями пряжи из Суффолка, откуда значительные количества её отправлялись и в другие графства. Как одни из основных потребителей этих полуфабрикатов, ткачи Нориджа пытались установить свой контроль над производством этой пряжи. Об их вмешательстве свидетельствуют жалобы чесальщиков и прядильщиков из Суффолка в парламент в 1623 г.^[16]При этом можно отметить, что постоянный рост значимости текстильного производства, наблюдавшийся в течении рассматриваемого периода, сопровождался также значительными изменениями его структуры. Так, если в течение XVII столетия доля приема фрименов-текстильщиков в целом увеличилась более, чем в три раза с 62 до 216 человек, то уровень приема сукноделов, напротив, заметно снизился, но только в абсолютных цифрах, а не в процентном отношении со 122 до 70 фрименов в 1660—80-е гг. (см. табл. № 1).

О престижности и высокой развитости текстильной отрасли свидетельствует тот факт, что за век значительная часть мэров (15 из 104) было выбрано из представителей этой профессии[17]. По сути, люди, занятые в текстильной промышленности, вступали в своего рода коммерческую элиту города.

Будучи ведущей отраслью промышленности, сукноделие, тем не менее, не превращало Норидж в узкоспециализированный город. В нём были представлены и другие значительные отрасли производства, о чём свидетельствуют данные табл.  № 1. Следующей ведущей отраслью промышленности наряду с сукноделием было кожевенное производство и связанные с ним ремёсла. В конце XVI - начале XVII в. текстильщики, сукноделы и кожевники вместе составляли почти половину всей рабочей силы Нориджа^[18]. На долю же остальных ремесленных специальностей (металлистов, строителей, деревообработчиков) приходилось всего лишь чуть меньше 1/5 всей рабочей силы (См. табл. № 1). Преобладание сукноделов и кожевников в Норидже соответствует экономической структуре региона в целом, где эти отрасли были ведущими во всех городах Восточной Англии^[19]. Такое распределение ремесленного производства являлось характерной чертой доиндустриальной Англии, поскольку там основными видами сырья для промышленности были шерсть и кожи. Именно поэтому сукноделие и кожевенное производство в средние века стали ведущими отраслями промышленности. От развитости сельского хозяйства и его региональной специфики зависели успехи данных отраслей в доиндустриальную эпоху. Восточная Англия была благоприятным регионом для развития сельского хозяйства, а в эпоху раннего Нового времени— одним из самых развитых, с процветающими земледелием и скотоводством.

Интересно отметить, что в течении XVII столетия местная промышленность несколько раз переориентировалась на разные рынки. В начале века нориджское производство было ориентировано на выпуск продукции для иностранных рынков. Под словосочетанием «нориджский товар» скрывалось большое разнообразие продукции. Больше всего внимания уделялось легкому и яркому цветному текстилю. Были и товары из смешанных «материалов», сделанные из шерстяных нитей, щелка, козьей шерсти или льняной пряжи. Будучи сплетенным, изделие проходило специальный завершающий процесс, который придавал изделию гладкий, утонченный вид.

Во второй четверти столетия местные производители сбывали свои товары уже внутри королевства, в середине – снова вышли на международный рынок, что было обусловлено сначала экономическим кризисом на континенте, особенно жестоко поразившем главного потребителя нориджских тканей – Испанию, последствиями введения Навигационного акта, в том числе – затруднением морской торговли в связи с войной с Нидерландами, а также обострением конкуренции внутри страны[20].

Наконец, в конце XVII в. произошел возврат к ориентации на внутренний рынок. Во время разногласий между Ткацкой компанией и представителями контроля за качеством камвольной промышленности в 1689 г. производители утверждали, что за предшествующий год 25 % их товара было продано за границу. По данным же службы контроля за качеством на это время экспорт тканей отсутствовал в принципе.  Таким образом, и та, и другая сторона свидетельствовали, что большая часть местного текстиля потреблялась именно на внутреннем рынке[21].

Не смотря на свою специализацию в семнадцатом столетии, Норидж имел достаточно многопрофильную структуру. С точки зрения доиндустриальной экономики, это могло быть выражено большим количеством доступных профессий.

Рост населения привел к развитию в городе так называемой «обслуживающей индустрии», направленной на снабжение горожан всем необходимым: едой и водой, одеждой, жильем. Данная категория людей, занятых обеспечением продуктами и одеждой была наиболее многочисленной после текстильщиков. Так, исходя из данных табл. № 1, на протяжении второй половины XVII в., их количество в совокупности составляло четверть всех фрименов Нориджа. Велика вероятность, что большая часть рабочих мест в этой области была занята женщинами, которые не могли получить статус фримена, тогда как документы фиксировали только фрименов - мужчин. Это тоже необходимо учитывать.

Подобно другим провинциальным столицам, Норидж являлся крупнейшим центром торговли и распределения товаров в Восточной Англии. Его купцы отправляли свои товары, и в первую очередь сукно, по Йеру в Ярмут,который, сам по себе, был одним из крупнейших портов в стране, а оттуда они шли на континент или в Лондон. Таким же путём они везли импортные товары, перегружая их в Ярмуте на мелкосидящие речные суда, т.к. более крупные морские корабли не могли плыть по Йеру до Нориджа^[22]. Значимость торгово-транспортных специальностей подчёркивалась ещё и тем, что в конце XVI в. в них была занята 1/5 всей рабочей силы города. Тем более для этого у города были все предпосылки: он был центром пересечения нескольких дорог, которые пересекали речной комплекс Уэнсем-Яр, Помимо того, в распоряжении нориджских торговцев находился доступ к еще ряду портов – Уисбечу, Уэллсу, Бенхэму, Клаю и др.

Коммерческая жизнь города была сосредоточена на большом рынке в центре города, прославленном своими размерами, порядком, количеством и качеством представленных товаров. Одина из современниц той эпохи – Силия Финнес - писала, что на  городском рынке были специальные палатки для деревенских мясников, которые стояли напротив их городских конкурентов, а многие сельские производители торговали своей продукцией без посредников [23].   Рынок работал три дня в неделю,  из которых суббота была  самым важным днем[24].

В это время стала проявляться тенденция к розничной торговле на протяжении всей недели. В Норидже появилось большое количество магазинов, особенно рядом с рынком, и непосредственно на его территории. Одной из главных торговых зон стала Куки Лейн, переименованная в «Лондон Стрит» как дань своему якобы столичному блеску[25].

Невозможно подсчитать не только объем тогдашней розничной торговли, но и количество торговых точек. Розничная торговля не была отдельной профессией, и поэтому трудно отличить производителей от розничных торговцев. Также существовало большое количество временных торговцев, странствующих торговцев, уличных торговцев, о количестве которых можно только догадываться. О развитии розничной торговли Нориджа свидетельствует  и появление рекламы[26].

Норидж был и важным центром оптовой торговли. Здесь можно особо отметить две вещи. Город был одной из главных точек реализации для сельскохозяйственных товаров Норфолка[27]. Город специализировался на торговле крупным рогатым скотом и зерном. Эти рынки посещались лондонскими дельцами и их агентами. Зерно отправлялось в Ярмут, а скот перегонялся в город. Кроме того, Норидж был узловой точкой распространения по Норфолку товаров и провизии, импортированных в город по морю или рекам[28].

Внутренняя торговля занимала в торговом обороте Нориджа преобладающее место, особенно со второй половины XVII в., и основная часть производимой им продукции предназначалась именно для распространения в пределах королевства. Нориджский текстиль пользовался хорошим спросом и подразумевал под собой хорошее качество[29].

Нориджские товары служили заменой импортным, и защищали внутренний рынок от иностранных конкурентов. Городская экономика много выиграла от запрета на французский импорт 1679-1685 гг. В 1685 г. запрет был продлен до 1688 г., а затем заменен на дорогую пошлину, делающую цены французских товаров недоступными для рынков, снабжаемых Нориджем[30].

Что касается статей импорта, то таковыми были шерсть, поставляемая из Линкольшира, Лейстершира и Нортемптоншира, а с конца XVII в. – из более отдаленных регионов. Кроме того, текстильная индустрия нуждалась в угле, которые, ввиду бедности региона полезными ископаемыми, также поставлялись извне[31].

Таким образом, в экономическом плане XVII в. для Нориджа был успешным периодом развития и роста сразу по нескольким направлениям, как промышленного, так и торгово-распределительного центра. Местные коммерсанты активно сбывали промышленные товары (преимущественно текстиль) и сельскохозяйственное сырье как внутри страны, так и на внешние рынки, в зависимости от состояния рыночной конъюнктуры. При этом основным источником спроса на местные товары оставался все же внутренний рынок, и к экспортной стратегии местные предприниматели прибегали лишь в случае значительного роста конкуренции на внутреннем рынке.

При этом необходимо отметить, что местные торговцы активно выступали за применение протекционистских мер, защищая, в частности, занятые на внутрианглийском рынке ниши от проникновения менее дешевых, но более качественных импортных тканей.

Также важно подчеркнуть, что развитию торговли значительно способствовало ослабление муниципального контроля за данной областью экономической деятельности. По всей видимости, последнее было связано в первую очередь с тем, что на протяжении рассматриваемого периода роль купцов и промышленников в органах местного самоуправления постепенно возрастала, что позволяло предпринимателям с легкостью и без наступления серьезных последствий саботировать исполнение соответствующих норм закона.

Подводя итоги социально-экономическому развитию Нориджа в XVI - XVII вв., можно отметить, что по сравнению с другими провинциальными столицами Англии этот город развивался более успешно, хотя были отдельные периоды стагнации. Процветание города и его экономики выразилось, в частности, в бурных темпах роста его населения, которое удвоилось в течение XVI в. Ни один из городов подобного типа не имел такого прироста. Успехи Нориджа в первую очередь базировались на развитом сельском хозяйстве региона и процветающим сукноделии в сельских районах, окружающих город.

Библиография.

Евсеев В.А. Английский город в раннее Новое время: специфика регионального развития (социально-экономический аспект) LAPLAMBERTAcademicPublishing.  Saarbrucken, Germany, 2011.

Евсеев В. А.. Очерки по истории английского города раннего Нового времени. Иваново, 2010.

Евсеев В.А. Английский город в Тюдоровскую эпоху: регионы и города. Иваново, 1995.Defoe D.A Tour Through the Whole Island of Great Britain..London,  1959.

Coleman D.C. Industry in Tudor and Stuart England. L. - Basingstoke, 1975.

Corfield P. A provincial capital in the late seventeenth century: the case of Norwich //The early modern towns: a reader. L., 1976.

Palliser J. The Age of Elizabeth L., 1984.

Patten J. English towns in 1500 - 1700. Folkeston,1978.

Phythian-Adams Ch. Re-thinking English Local History. Leicester, 1991.

Riches N. Agricultural revolution in Norfolk. London, 1967. P.  87.

TheFreemenofNorwich 1548 - 1713. / Ed. byP. Millican. Norwich, 1934.

The Journeys of Celia Fiennes. Ed by C. Morris  L., 1949.

The records of the city of Norwich. /ed.by W. Hudson and J. Tingey. Vol.1.Norwich - L.1906.The transformation of English provincial towns 1600 - 1800. / Ed. by P. Clark. L., 1984.

The Victoria history of the county of Suffolk.Vol. 2. L., 1911.

[1] См. обзор современной  отечественной: Евсеев В.А. Английский город в раннее Новое время: специфика регионального развития (социально-экономический аспект) LAPLAMBERTAcademicPublishing.  Saarbrucken, Germany, 2011. С. 16-27.

[2]Об этом свидетельствует продолжающаяся с конца XIX в. и до настоящего времени серия «История графств Англии» (TheVictoriahistoryofthecountiesofEngland)

[3]Patten J.English towns in 1500 - 1700. Folkestone, 1978; The transformation of English provincial towns 1600 - 1800. / Ed. by P. Clark. L., 1984;  Phythian-Adams Ch. Re-thinking English Local History. Leicester, 1991.

[4] Defoe D.A Tour Through the Whole Island of Great Britain.. London,  1959.P. 15.

[5] Евсеев В. А.. Очерки по истории английского города раннего Нового времени. Иваново, 2010.  С. 55-56.

[6]Таблица составлена на основании данных из: TheFreemenofNorwich 1548 - 1713. / Ed. byP. Millican. Norwich, 1934.

[7]Defoe D.  Op.cit.  P. 15.

[8]  Corfield P. A provincial capital in the late seventeenth century: the case of Norwich //The early modern towns: a reader. L., 1976. P.276.

[9] Евсеев В.А. Английский город в Тюдоровскую эпоху: регионы и города. Иваново, 1995. С.36-42.

[10]PattenJ.Op. cit. P. 201 - 203.

[11] Palliser J. The Age of Elizabeth L., 1984.  P. 243.

[12]Ibidem.

[13]The Victoria history of the county of Suffolk. L., 1911..Vol. 2. P. 255.

[14]Coleman D.C. Industry in Tudor and Stuart England. L. - Basingstoke, 1975. P. 16.

[15] Idid.  P. 30.                                             

[16]VCH of Suffolk. Vol. 2. P. 269.

[17] Corfield P. A provincial capital…P. 278

[18]Palliser D.M.Op. cit. P. 243;

[19]Ibid. P. 254, 273.

[20]Corfield P. A provincial capital…P. 273; Riches N. Agricultural revolution in Norfolk. London, 1967. P.  87.

[21]The records of the city of Norwich. /ed.by W. Hudson and J. Tingey. Norwich - L.1906.  V 1. P. 280, 281.

[22]Patten J.Op. cit. P. 269.

[23]The Journeys of Celia Fiennes. Ed by C. Morris  L., 1949. P.147-148.

[24] The records city of Norwich… P. 338

[25]Ibid. P. 340.

[26]Ibid P. 342

[27]Ibidem.

[28]Ibidem..

[29]Ibidem..      

[30]Ibid.Р. 343.

[31]Ibid. P. 286, 287.